Его глаза тут же окрасились алым.
Эта краснота расцвела вокруг чёрного зрачка, заполнив радужки из потрескавшегося хрусталя и темнея по мере того, как взгляд Брика сфокусировался на Нике.
Вампир смотрел на него, и его клыки удлинились во рту.
Затем он зарычал, и его кроваво-красные глаза заполнились жаждой убивать.
Ник встретил этот пристальный взгляд социопата.
Он знал этот взгляд.
Он знал, что взгляд адресован ему, Нику.
Он понимал, что не видит Брика в какой-то нехарактерной дымке галлюцинации, или посреди приступа ПТСР, или даже в каком-то непонимании, где он находится, и почему Ник его ударил.
Нет, Ник смотрел на настоящего Брика: смертоносное, нарциссичное животное, садист-убийца, насильник, хладнокровный психопат, которому вообще нет дела до того, зачем Ник его ударил; важен лишь факт, что он вообще на такое осмелился. Ник видел, как его прародитель убивал своих кровных детей за меньшие проступки, просто за оскорбление, не говоря уж о наглости поднять на него руку даже для спасения его жизни.
В отличие от многих вампиров, Ник даже наполовину осознавал мазохистскую и извращённую природу его отношений со своим кровным прародителем, начиная с самых ранних дней, когда Брик выделил его и решил, что хочет включить Ника в свою извращённую вампирскую семейку. Брик выслеживал его как добычу, похитил Ника от его друзей.
Он выкрал Ника из его человеческой жизни, затем продолжил уничтожать её, пытался уничтожить и Ника.
Он выставил Ника насильником и даже серийным убийцей, не по доброй воле лишив Ника его человеческой жизни самым болезненным способом, без извинений или хоть капли сожалений.
Когда Ник позднее спросил у него, зачем он это сделал, зачем ему понадобился Ник, Брик лукаво сообщил ему… с сильным намёком, что Нику это должно очень польстить… что он, Брик, нашёл Ника привлекательным и пожелал уложить в свою постель.
Он сделал всё это ради минутной увлечённости.
Он разрушил бесчисленное множество жизней… ради этого.
Однако всё не закончилось на том, что Брик его обратил.
В последующие месяцы вампир подвергал Ника насилию всеми мыслимыми способами — в сексуальном, психическом, эмоциональном, ментальном плане. Брику удалось разрушить способность Ника чувствовать или реагировать как человек. На непродолжительное время он превратил Ника в убийцу, истязателя, насильника. Он пытался лишить душу Ника всякой человечности, но в итоге разъярился на Ника, когда ему это не удалось.
Но даже тогда его попытки не прекратились.
Брик пылко желал этого десятилетиями… даже столетиями.
На каком-то уровне Брик до сих пор желал этого.
Ник всё это знал.
Он прекрасно понимал, кем был Брик.
Он знал, что будь он умён, он был отрезал Брику голову, а не пытался его оживить. Серьёзно, человеческие части Ника почти не могли осмыслить, почему он вообще пошёл за своим прародителем… почему он не сделал того, чего явно хотела от него Уинтер, и не позволил этому мудаку затонуть на дне океана, ибо туда ему и дорога.
Ник мог бы позволить, чтобы кармические высшие силы решили судьбу Брика.
И всё же, по какой-то причине, которую Ник не мог назвать, он этого не сделал.
Он не до конца понимал кровную связь со своим прародителем, но с годами он начал принимать её и даже уважать.
Может, по той же причине, увидев, что глаза Брика открылись, услышав то низкое, психопатичное, явно смертоносное рычание…
Он не испугался.
Он широко улыбнулся, испытав лишь облегчение.
Глава 22
Бегство от воды
— Обязательно было ломать мне нос, бл*дь?
Старший вампир открыто рычал на Ника, и в его похожих на потрескавшийся хрусталь глазах всё ещё виднелась краснота, пока он вытирал кровь из ноздри.
— …По лицу, Наоко? Из всех вариантов ты ударил меня по лицу? Тут присутствовало какое-то послание, которое мне нужно расшифровать? Потому что если ты почувствовал какую-то инфантильную потребность ударить своего отца в личной манере, почему бы просто не врезать мне в челюсть, Наоко? Почему не выбить мне зуб? Или не пнуть в пах, если тебе так хочется привлечь моё внимание…?
Ник искоса бросил на него хмурый взгляд, взваливая третью вампиршу на руки и устраивая её на другом кожаном кресле.
— Я подумал, что по лицу будет быстрее всего, — проворчал он, устраивая конечности женщины-вампира.
— По лицу? — рявкнул Брик. — Совершенно точно нет. Надо бить по груди, Наоко. Ты мог бы ударить меня по сердцу. Это бы тут же привело меня в чувство. Мгновенно!