Брик так же пристально посмотрел на неё безо всякого выражения.
Когда никто не произнёс ни слова, а шум воздушного судна становился всё громче, поскольку оно приближалось и начало взбивать океанские волны, Брик слегка улыбнулся, но то холодное выражение не уходило из его глаз, пока он смотрел в лицо Зои.
— О, моя дорогая, — тихо ворковал он, и новоорлеанский акцент вновь отчётливо слышался в переливчатом вампирском голосе. — Что же мне с тобой делать?
Он ласково убрал её тёмные волосы с одной щеки, изучая её глаза.
Ник видел, как её радужки окрасились алым.
Выглядело это так, точно за её чёрным зрачком расцвела роза.
Он почти ощущал её ужас.
— Возможно, я не могу тебя убить, — размышлял Брик ещё тише. — Возможно, этого варианта я лишён. В конце концов, я обещал дражайшей Мириам, что не сделаю этого.
Последовала тяжёлая пауза.
— Но ты и я, — продолжал Брик мягким, раскатистым урчанием. — …нам необходимо немного свести счёты, дорогая Зои. Ведь так?
Ник переключил внимание на Зои, хмурясь.
Он знал этот голос Брика.
Он прекрасно понимал, какие эмоции бурлили за этой ленивой улыбкой, за этим ласковым воркованием садистской стороны Брика — той его стороны, которая была почти в восторге от того, что Зои дала ему повод использовать это и даже обставить всё как какой-то моральный долг.
И всё же он был удивлён.
Он хотел спросить, зачем.
Он хотел знать, зачем, во имя богов, она стала помогать такому извращённому, и чёрт подери… откровенно опасному существу… как Дмитрий Йи.
Что она может получить от этого?
Деньги? Может, власть?
Глядя на неё, Ник сомневался, что она пошла на такое ради этого. Работая на Белую Смерть, она и того, и другого имела больше, чем в любой другой организации на Земле. Будучи членом ковена Брика, она бы никогда не захотела денег или власти.
Зачем какому-либо вампиру помогать Йи?
Ему очень хотелось спросить.
Но он прекрасно знал, что не нужно этого делать.
Поднявшись на ноги, Ник глянул на Уинтер, которая пристально наблюдала за ними с проницательностью в своих сине-зелёных глазах. Она никак не могла услышать этот обмен репликами, но она явно что-то уловила.
Ник всё ещё смотрел на Уинтер, когда Брик обратился к нему, повысив голос и заговорив более приятным тоном.
— Благодарю тебя за твоё содействие, моё дорогое дитя, — сказал он, поднимая взгляд на Ника из-под зонтика. — Я приношу свои извинения, если ранее показался неблагодарным. Само собой, я благодарен, и само собой, в своей кровной семье я ценю преданность превыше всего…
Он помедлил, сурово посмотрев на Зои, затем перевёл взгляд обратно на Ника.
— Мы поговорим позднее, мой возлюбленный, и довольно скоро. Как только мы доберёмся до места назначения и вновь заполучим Дмитрия Йи.
Ник не ответил.
Он невольно задавался, в чём, чёрт возьми, именно заключался план, когда дело касалось нейтрализации видящего-телекинетика, и когда всего два таких существа умудрились уничтожить как минимум одну известную Нику планету, в процессе погубив значительную часть расы видящих и людей.
Эта Земля, единственная Земля, которую знал Ник, имела достаточно проблем с обыкновенными, заурядными видящими.
Ну, и с ещё одним, который превращался в чёртова дракона.
Но даже в сравнении с Блэком, видящие-телекинетики откровенно ужасали, и по словам Даледжема, убить их практически невозможно.
«Теперь я стал Смертью, разрушителем миров».
Они в проигрышном положении.
Победить невозможно, даже с армией вампиров Белой Смерти.
Ник посмотрел на Зои, которую ждал очень дерьмовый день.
Он подумал об устранении Йи и задался вопросом, а имеет ли это вообще значение, и доживут ли они до того, чтобы увидеть кровавую месть Брика.
Но всё это он также не озвучивал вслух.
Глава 24
Воспоминание
Они оказались ближе к Лондону, чем думал Ник.
Они приземлились в аэропорту Нью-Хитроу меньше чем через час после того, как посадили всех на борт второго воздушного судна Белой Смерти, оставив шлюпку дрейфовать с выключенным двигателем в тёмно-коричневом и чёрном океане.
Ник не расслаблялся, пока не сошёл с самолёта и не очутился в терминале внутри купола Лондонской Охраняемой Зоны, крепко держа Уинтер за руку.
Последний час полёта она проспала на его коленях, что относительно успокоило его. Ему всё ещё не представилось возможности поговорить со всеми членами его группы (во всяком случае, наедине), и Ник поглядывал на грязные, бледные, слегка обожжённые химикатами лица своих друзей, пока все они брели через здание терминала по движущейся платформе.