— Подключили четверых сотрудников, — сообщил офицер. — Оказалось, что к врачу обратились несколько человек. Хотите, чтобы отчет переслали вам по электронной почте?
— Да, будьте добры, — Стивен, поблагодарив за работу, отключился. Он в нетерпении постукивал по столу карандашом, пока на панели задач не замигал белый конвертик, означающий, что пришло письмо. Запустив декодер, Данбар принялся читать документ по мере того, как его расшифровка появлялась на экране. После исключения стандартных жалоб, с которыми обычно обращаются к семейным врачам, у Стивена оказался список из двадцати восьми человек — близких родственников детей с «зелеными наклейками». Все они жаловались на изменение цвета кожи и потерю чувствительности в одной или нескольких конечностях. Худшие опасения оправдались. Данбар торопливо набрал телефонный номер Талли.
— Стивен, у меня всего лишь минутка. Я сейчас одна в отделении.
— Они лгали!
— Кто лгал?
— Кто-то или все они! История с химикатом в вакцине — полная чушь. Дети вовсе не были отравлены, они были инфицированы. Мы имеем дело с инфекционным агентом. — Он рассказал Талли о заболевших родственниках.
— О господи! — выдохнула она. — Чем дальше, тем страшнее…
— Проблема в самой вакцине, — продолжал Данбар. — История с попаданием в вакцину токсина — просто ширма.
— Стивен, но ведь это ужасно!
— Послушай, ты ведь разбираешься в детских инфекционных заболеваниях… Мы можем встретиться? Мне нужна твоя консультация.
— Да, я могу найти себе подмену после обеда. Подъедешь сюда?
— Давай не будем рисковать. Я не хочу, чтобы твои телохранители знали о нашей встрече. Ты можешь от них ускользнуть?
— Ну, не знаю… — Талли явно была ошарашена предложением. — Они от меня такого не ожидают. Кроме того, мы, можно сказать, подружились…
— Тебе надо улизнуть от них, — настаивал Стивен. — Езжай на юг по трассе М1. Я буду ждать тебя в кафе на автосервисе в Уотфорде, в три часа дня.
— Хорошо. Будь осторожен!
— И ты тоже. Не забывай посматривать в зеркало заднего вида. Проверь, чтобы за тобой никого не было.
— А если кто-то будет?
— Остановись на обочине и позвони мне.
Не сказав больше ни слова, Талли положила трубку. Данбар понимал, что творится у нее на душе. Ему была ненавистна сама мысль о том, что придется привлечь любимую женщину, но она была педиатром-инфекционистом — именно то, что ему нужно. Он испытал волну разочарования от того, что никак не мог найти логику во всем происходящем. Группе детей ввели какую-то новую вакцину, в результате чего в их организмах оказался неизвестный инфекционный агент, который пожирает их плоть, а теперь еще перекинулся и на их родственников. Кто, будучи в здравом уме, решится скрывать это и притворяться, что ничего не происходит? Биотехнологическая компания, разработавшая вакцину? Чиновники из правительства, которые с ними в сговоре? Или здесь не обошлось без дополнительного фактора? Рука Стивена непроизвольно потянулась к кобуре. Преимущество было явно не на его стороне…
— Кто был тут дизайнером? — проворчала Талли, войдя в ресторан. — Не иначе как Иероним Босх!
— Вполне в его стиле, — согласился Данбар, шагая с ней рядом по направлению к кафе, откуда доносились звуки игровых автоматов, запах фастфуда и звон собираемой грязной посуды. Обстановка в придорожной станции техобслуживания отнюдь не способствовала хорошему настроению.
— За тобой не следили? — поинтересовался Стивен.
— Меня мучает совесть за то, что я тайно сбежала, — покачав головой, отозвалась Талли, — но не думаю, что меня засекли.
— Мне очень нужно твое мнение. Если здесь не обошлось без инфекционного агента — а я в этом уверен — почему его не высеяли ни в одной лаборатории?
— Возможно, это вирус. Многие вирусы очень трудно обнаружить. Часто приходится полагаться на серологические реакции, выявляющие антитела в сыворотке пациента. Они указывают на инфицирование отдельным вирусом или группой вирусов.
— Все серологические реакции были отрицательными, — мрачно сообщил Стивен.
— Тогда я — пас, — пожала плечами Талли.
— Почему реакция на этот инфекционный агент у детей развивается с разной скоростью?
— У кого-то иммунная система крепче, у кого-то слабее — зависит от того, с какими микробами и вирусами организм сталкивался прежде. Либо этот инфекционный агент размножается очень медленно.
— О каком инфекционном агенте мы сейчас говорим?
— Если брать во внимание все возможные варианты, можно подумать о преонах — какой-нибудь новый вариант болезни Крейцфельда-Якоба, в народе называемой «коровьим бешенством». Это заболевание развивается очень медленно, и долгое время может оставаться в латентной стадии. Если говорить о бактериальных инфекциях — это может быть туберкулез. Чтобы вырастить культуру микробактерий туберкулеза, нужно два месяца.
— Что ж, туберкулез как раз нельзя исключить в данном случае, — задумчиво произнес Данбар. — Ведь как раз этот микроб взят за основу при создании вакцины, которая, собственно, и предназначена для борьбы с ним. Но ведь ни одной из лабораторий не удалось его вырастить…
— Потому что это не живая вакцина, — объяснила Талли.
— А если бы была живая? Ведь и на этот счет они могут ошибаться.
— Не исключено, но судя по тому, что ты мне рассказал, симптомы, имеющиеся у пострадавших, не имеют ничего общего с туберкулезом. Туберкулез, как правило, поражает легкие.
— Ты права, — неохотно согласился Данбар.
На несколько секунд воцарилась тишина. Стивен предложил Талли заказать еще кофе.
— Пожалуй, мне хватит, — улыбнулась она. — А тебе удалось разобраться в шифровке Холдейна?
— Пока нет, — покачал головой Данбар. Он достал листок с шифром и протянул его Талли.
— Да уж, — кивнула она, — с ходу ее не решишь… Кстати, ты обратил внимание, что оба нападения на тебя произошли в Лестере.
— Да, я думал об этом…
— И в обоих случаях незадолго до нападения ты побывал в «Сент-Клер Геномикс».
Стивен задумался.
— Первый раз я приехал туда на «Порше», — медленно проговорил он. — Расписался в регистратуре, заполнил журнал для посетителей — и в нем была графа «номер автомобиля»… Второй раз я был в компании в субботу утром, и кроме самого Сент-Клера, там никого не было. Он ожидал меня — я договорился о встрече накануне. Журнал тогда я не заполнял, но «Хонда» была единственной машиной на стоянке, не считая автомобиля Сент-Клера. Кто-нибудь мог поставить «маячок», пока я разговаривал с ним.
— Это пока лишь предположение, — пожала плечами Талли.
— Но довольно убедительное. С другой стороны, зачем «Сент-Клер Геномикс» может желать моей смерти? — продолжал рассуждать Данбар. — Я знаю только то, что мне сообщили в их компании и в правительстве.
— Испугались, что ты можешь догадаться об инфекционной природе возбудителя? — предположила Талли. — Поймешь, что они солгали насчет химиката и дело в самой вакцине. Что она стала причиной смерти людей…
— Да, и они, разумеется, потеряют миллионы, если правительство разорвет с ними контракты! — подхватил Стивен. — В этом есть смысл. Но с чего они решили, что я догадаюсь?
Внезапно он хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
— Да потому что я заинтересовался Холдейном! Я дважды спрашивал Сент-Клера, говорит ли ему о чем-нибудь имя «Скотт Холдейн», и оба раза он отрицал это. А ведь на самом деле он лгал! Слухи о том, что сказал Холдейн, не могли не достигнуть его ушей.
— Значит, Сент-Клер подумал, что ты слишком близко подобрался к выяснению того, что знал Холдейн, — подытожила Талли.
— Вот почему они его убили, — мрачно продолжал Данбар. — Простой врач, ведущий практику в Эдинбурге, обнаружил, что с вакциной, которую ввели детям, что-то неладно. А может, даже выяснил, что именно. Ему сказали, что детям ввели противотуберкулезную вакцину, но он почему-то заподозрил иное…
— Я просто уверена, мы все поймем, когда расшифруем код, — убежденно сказала Талли.