— С другой стороны, болезнь не так быстро передается другим людям, — заметила Талли. — Может быть, иммунная система человека лучше справляется с этим штаммом, чем с настоящей проказой?
— Только на это и остается надеяться. — Стивен устало потер виски. — Ты не в курсе, чем сейчас лечат лепру?
— Припоминаю, как-то читала в журнале, что с целью искоренить это заболевание ВОЗ рекомендовала комплексную лекарственную терапию. Дапсон, рифампицин и клофазимин, если я не ошибаюсь. Сама я с этой болезнью никогда не сталкивалась.
— Подозреваю, что и остальные врачи в больницах тоже почти ничего о ней не знают, раз пропустили ее симптомы.
Талли с сожалением кивнула.
— Видимо, так и есть.
— Если Бог есть, он сильно затрудняет нам, агностикам, возможность признать его существование, — процедил Стивен сквозь зубы.
— Что ты собираешься делать дальше?
— Расскажу Макмиллану все, чтобы он добился остановки производства вакцины и организации необходимого лечения для детей и их семей. И чтобы нашел виновных в правительстве.
— Ты же не думаешь, что кто-то из правительства знал всю правду? — с надеждой спросила Талли.
— Вряд ли они знали, что во флаконах на самом деле возбудитель лепры, — поморщившись на последнем слове, сказал Данбар. — Но они в конечном счете виновны в том, что связались с русскими преступниками и практически лицензировали вакцину, из-за которой множество детей заболели лепрой. Дайте мне возможность, и я собственноручно забью гвозди в их гробы!
Он вытащил телефон и уже собрался звонить в «Сай-Мед», но тут к нему торопливо подошла одна из сотрудниц библиотеки.
— Простите, но здесь запрещено разговаривать по телефону, — сказала она.
Стивен криво улыбнулся.
— Конечно, — кивнул он, обменявшись взглядами с Талли. — Нужно выполнять правила, иначе могут возникнуть большие проблемы…
Он вышел в коридор и позвонил Макмиллану.
Талли подождала несколько минут, затем вышла следом. Данбар как раз заканчивал разговор.
— Все нормально? — поинтересовалась она.
— Да, все готово, — ответил Стивен. — Собак спустили с цепи.
— Как ты думаешь, что будет с нашим правительством?
— В данный момент меня это не волнует. Джон Макмиллан сказал, что премьер-министр обратится к лидерам всех партий, намереваясь «оповестить всех и наметить направление работы».
— А мы? Что нам-то делать?
— Мы посидим тихо дня два, за это время Маркус Роуз и Филип Сент-Клер будут арестованы, а их русские друзья узнают, что игра закончена.
— О боже! — воскликнула Талли, словно ей в голову внезапно пришла какая-то мысль. — В больнице наверняка меня ищут, а моя машина осталась на стоянке в Уотфорде, а я не позвонила…
Данбар приложил палец к ее губам.
— Обо всем этом позаботятся. Макмиллан уже связался с больницей. Ты оказала бесценную помощь правительству и находишься в официальном отпуске до того времени, когда в твоих услугах больше не будет необходимости. Машину отгонят к твоему дому.
— Но ключи у меня… — начала Талли.
Стивен улыбнулся.
— Да, похоже, там без меня разберутся, — сказала Талли и получила в ответ согласный кивок. — А сколько еще в моих… услугах будет необходимость?
— Давай посчитаем, — предложил Данбар. — Мы на пару дней затаимся, а затем отправимся в Шотландию отдохнуть: я хочу, чтобы ты кое с кем встретилась.
— Обожаю, когда ты командуешь, — прижимаясь к нему, произнесла женщина.
Стивен довольно улыбнулся.
— Только не слишком усердствуй, — продолжила Талли. — А не то кое-чего лишишься…