— Возможно, это сработает, — сказал Торнтон.
Фредерикс покачал головой.
— Вы мало знаете о контрабанде оружия, молодой человек. Пожалуй, единственный способ остановить контрабандиста — это конфисковать его товар.
— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Эберхарт? — спросил Дэйн.
— Это имя мне незнакомо. Но, как я уже сказал, я здесь недавно. Если он имеет какое-либо отношение к контрабанде, — мрачно добавил Фредерикс, — рано или поздно я о нем услышу.
Следующую остановку они сделали в штаб-квартире полиции Майами. Там в расспросы было вовлечено несколько человек. Торнтон рассматривал графики дежурств и фотографии в отделе регистрации, пока Дэйн вел с лейтенантом полиции непонятный и совершенно безрезультатный разговор. Наконец они вышли из здания и сели в машину.
— Почти четыре, — сказал Дэйн, глядя на часы. — Пожалуй, следует сделать перерыв на некоторое время.
Торнтон чувствовал себя совершенно разбитым, насквозь промокшим от пота и почти сварившимся заживо. Он отметил, что Дэйн был по-прежнему свеж и собран.
— И чего мы добились этим марафоном? — спросил Торнтон.
— Поддержки постоянного давления.
— То есть?
— Мы должны поторопить всех, кто замешан в этом деле, — пояснил Дэйн. — На данный момент мы имеем активное сотрудничество множества местных и государственных агентств. Но у них есть и другая работа. Совершаются — или скоро будут совершены — другие кражи и другие убийства. Пройдет несколько дней, и сотрудничество станет менее активным. Поэтому мы должны действовать сейчас — или заставить действовать других.
— Понимаю, — медленно сказал Торнтон. — И именно поэтому вы вывалили на меня всю эту чепуху о моей возможной преступной деятельности? Вы надеялись, что что-то случится?
— Существует возможность, что это отнюдь не чепуха, — улыбнулся Дэйн.
Торнтон обдумал это заявление.
— А зачем же вы таскали меня повсюду? Чтобы те, кто замешан в преступлении, подумали, что я знаю больше, чем на самом деле?
— Полагаю, что они могут подумать так.
— А если в следующий раз стрелять будут в меня?
Дэйн пожал плечами. Похоже, его мало заботило, кто в кого будет стрелять — важно, что дело стронулось с мертвой точки.
— Чудесная система, мистер Дэйн, — сказал Торнтон. — Никто не знает позиций всех остальных. Вы просто распространяете атмосферу всеобщей подозрительности.
— Я не стал бы так расстраиваться по поводу слов мисс Варгас, — заметил Дэйн.
— А почему вы решили… Черт с ним! — махнул рукой Торнтон. — Я возвращаюсь в отель. Мне нужно принять душ.
— Хорошая идея. У нас впереди еще целый вечер.
— Опять кого-то будем подгонять?
— Возможно, — отозвался Дэйн. — Как бы то ни было, обещаю вам хороший ужин.
— Мы будем оказывать давление на метрдотеля?
Дэйн неожиданно усмехнулся.
— Нет. Но я хочу представить вас очень интересному человеку.
— Я не хочу встречаться с интересными людьми.
— Придется, — сказал Дэйн. — Это поможет вам завершить свое образование. И как я уже сказал, обещаю вам превосходный ужин.
— За чей счет?
— Возможно, заплатит интересный человек, — ответил Дэйн. — А если нет, то буду платить я.
— И вы всегда так хорошо относитесь к подозреваемым? — спросил Торнтон.
— Всегда, — заверил его Дэйн, — поскольку все это — за счет правительства.
Торнтон был слишком утомлен, чтобы спорить. Дэйн довез его до отеля и пообещал заехать за ним в восемь вечера.
Глава 10
Портье сообщил Торнтону, что в его отсутствие ему четыре раза звонил один и тот же человек. Звонивший не назвал своего имени. Также пришло два письма. Торнтон забрал их и поднялся в номер.
Одно письмо было от Дорис, его замужней сестры, жившей в Уотербери. В объемистом послании излагались смешные истории о муже и детях Дорис, сообщалось о здоровье дядюшки и пересказывались все новости и сплетни о приятелях и знакомых. «А ты знаешь, что Бобби Рейнс женился? А Дэн Макдональд, твой старый школьный приятель, помолвлен с девушкой из Рэдклиффа. А ты слыхал, что Эллиот Эйджер, кажется, нашел счастье во втором браке? Видишь, Билл, такое случается!»
Ее забота о нем была почти осязаема. Плотная почтовая бумага палевого цвета, ровные черные строчки просто исходили этой заботой. После смерти матери Дорис взяла на себя обязанность беспокоиться о нем; в этой привилегии ей невозможно было отказать.
Второе письмо пришло от Пола Ленсинга, приятеля Торнтона. Сейчас Пол работал в торговой фирме «Керлайсл» в Сан-Франциско. Торнтон решил, что прочтет это письмо после того, как примет душ.