— Какой? — спросил Торнтон.
— Совсем незначительный, — сказал генерал Мендоса. — Я хотел бы знать имя вашего настоящего нанимателя.
Несколько секунд Торнтон не мог понять, о чем говорит Мендоса. Потом произнес:
— Вам это известно. Я работаю на корпорацию «Майами-Юг».
— Ну теперь-то уж вы могли бы отказаться от этого устаревшего прикрытия, — сказал Мендоса. — Я более чем уверен, что документы у вас подлинные. Я снова спрашиваю: на кого вы работаете в действительности?
— Я вам уже сказал. Мой единственный наниматель — «Майами-Юг».
Мендоса нахмурился и побарабанил пальцами по кобуре, висящей у него на поясе.
— Возможно, мистер Торнтон, вы не понимаете причин такого интереса ввиду своей явной неопытности. Поймите, что люди, стоящие за вами — противники освобождения. Теперь мы знаем, кого представляет мистер Дэйн и кого представляет мисс Варгас. Таким образом, мы знаем двух наших врагов. Но мы не знаем, кто третий враг, тот, кого представляете вы, и на ранних стадиях реорганизации правительства для нас очень важно знать, с какой стороны следует ждать удара. Например, правительство Никарагуа примет участие в этом спектакле, но неизвестно, на чьей стороне, поскольку существует вопрос спорной территории. С юга мы граничим с Коста-Рикой, мирной страной. У нас нет причин подозревать Коста-Рику в подрывной деятельности, но мы должны знать наверняка. Также у нас есть общая граница с Гондурасом протяженностью в несколько миль, так что гондурасских агентов нельзя не принимать в расчет. И существуют не только эти возможности. Куба поневоле сыграет в этом интересную роль, вплоть до самых верхов. Агент из Мексики или Гватемалы не удивил бы меня, равно как и венесуэльский шпион. И еще остаются Британия, Франция и Голландия, у каждой из которых в Карибском море есть свои владения. Я даже допускаю возможность засылки разведчика из России или Китая. Они далеко, но их интерес к событиям в Латинской Америке очевиден.
— Не увлекайтесь сказками, Мендоса, — прервал его Торнтон. — Я уже сказал вам, кого я представляю.
— Простите, мистер Торнтон, но ваше окружение опровергает эту легенду. И вы не упомянули мистера Эберхарта.
— А почему я должен упоминать его?
— Потому что он контрабандист, перевозящий оружие, и платный агент режима Кастро. Потому что он навещал вас в тюрьме Санта-Катарины. Потому что вы были освобождены немедленно после его ухода.
— Эберхарт не имеет никакого отношения к моему освобождению.
— Тогда почему он навестил вас?
— Он хотел получить сведения касательно оружия. Я ничего ему не сказал.
Мендоса поднял брови.
— Вы были освобождены из заключения и сразу же отправились на Ямайку. Мистер Эберхарт и несколько его друзей прилетели следующим рейсом. В Кингстоне они арендовали гидросамолет.
— И все же я к этому не имею отношения. Почему бы вам не расспросить Эберхарта обо мне?
— Это невозможно. По словам мистера Куалильи, гидроплан потерпел аварию вскоре после взлета. Ни одно тело еще не найдено.
— Полагаю, это было подстроено вами?
— Нет. Мистер Эберхарт потерпел неудачу с доставкой партии оружия, и его наниматели потеряли терпение. Как долго вы работали вместе с ним?
— Я никогда не работал вместе с ним.
— Кто ваш наниматель?
— Я вам уже сказал.
Мендоса скорбно покачал головой:
— Мистер Торнтон, я не хочу вам угрожать. Я считаю вас очень приятным молодым человеком. Мне не хочется идти на крайние меры.
— Так не идите.
— Это может стать необходимым для безопасности революционного правительства.
— Черт побери! — воскликнул Торнтон. — У вас еще даже нет правительства, а вы уже волнуетесь о безопасности! Все, что у вас есть — это четыре человека на скалистом островке.
— Десять человек, — поправил Мендоса. — Я поставил часовых в других точках, на тот случай, если вы решите высадиться не на северном берегу. Но это к делу не относится. Конечно, у нас еще нет правительства, но завтра оно уже будет. Поэтому безопасность становится крайне серьезным делом. Мистер Торнтон, я не прошу вас выдавать никаких тайн. Я просто прошу вас назвать имя вашего нанимателя.