- Нет такого настоя или мази, что вылечили бы тело, если больна душа, - произнесла она вслух, обращаясь к Салливану. - Зачем Пылающий Койот даёт их своей женщине? Её кровь отравлена иной болезнью.
Свинцово-голубые глаза Джейка пристально впились в лицо индианки.
- Откуда ты знаешь, что у Мэри болезнь крови? - сдавленным голосом проговорил он.
- Белая Сова видеть. Духи жизни говорят - они ослабли. Духи смерти говорят - они набирают силу. Белая Сова слышать. Белая Сова - шаман.
Салливан не поверил своим ушам. Прежде понятие шаманства для него было не более, чем безумная выходка дикарей, но теперь что-то изменилось. Никто не мог знать о болезни Мэри, чтобы рассказать этой девушке.
- Может, ты общалась с Майклом или Джейн и они тебе рассказали? - допытывался он у индианки.
- Белая Сова не слышать ничего от бледнолицых. Пылающий Койот очень несчастен. Дух печали овладел Пылающим Койотом.
- Это верно, - промолвил Джейк. Ему захотелось поделиться своим горем хоть с кем-нибудь, хоть с малознакомой дикаркой, лицо которой показалось ему спокойным и располагающим. Он заговорил о том, что Мэри болеет уже не первый год, что он залез в долги, потратившись на её лекарства, но спасения нет и, похоже, его жена обречена на смерть. Белая Сова внимательно слушала его и создавалось впечатление, что она понимает его, даже когда он произносил название неизвестных ей лекарств.
- Белая Сова же говорить: не помогут лекарства, если больна душа. Белая Сова лечить Увядшую Кувшинку!
- Ты? - удивился Джейк. - Ты можешь вылечить то, что не вылечили настоящие профессиональные врачи?
- Нет, не Белая Сова лечить. Белая Сова уговаривать добрых духов для помощи!
Руки Салливана бессильно повисли по бокам, как плети. Он понял, что дошёл до такого отчаяния, что готов доверить лечение своей жены какой-то индейской шаманке. Ведь хуже, кажется, уже не будет.
========== Глава 7. ==========
Он позвал Белую Сову в свой дом, хотя прежде не позволял входить туда ни одному индейцу. Впрочем, никто из индейцев и не жаждал оказаться внутри бревенчатого нагромождения. Неуютно почувствовала там себя и Белая Сова. Как она и предполагала, в доме было слишком мрачно, стены, казалось, давили. Вот в какие жилища загнали себя эти неразумные белые! Да ведь ещё и какой нелёгкий труд нагромоздить это!
Бледнолицая Увядающая Кувшинка лежала на кровати у окна, завешанного запылённой занавеской. Силы настолько покинули её, что она не выразила никаких эмоций по поводу того, что возле её кровати вдруг появилась рослая фигура молодой индианки, пристально смотревшей на неё чёрными проницательными глазами.
Шаманский бубен всегда находился при Белой Сове. Она носила его в заплечной сумке. Эта сумка была красиво расшита иглами дикобраза, бисером, цветными нитями. Её подарила ей мать её подруги Улитки. В прошлом году Улитка рожала своего первенца и роды были очень тяжёлыми, она никак не могла разродиться, потеряла много сил и была уже на грани смерти, но Белая Сова уговорила дух могучего кабана, резвого оленя и прыткой рыбы форели поделиться силой с Улиткой и роженица вместе с новорожденным остались жить. В этой красивой сумке шаманка теперь всегда и носила свой бубен.
Теперь этот бубен должен был помочь бледнолицей женщине.
Белая Сова сидела на волчьей шкуре возле кровати Увядшей Кувшинки и, выводя ритмы бубна, гортанно пела: “Хэвва-хэйяяяяяяяя… хэвва-хаййййййй…” А перед мысленным взором вновь расстилалась сфера души больной женщины. Тёмный налёт сползал с неё, но чёрные и красные пятна никуда не делись. Видимо, душа человеческая так быстро никогда не лечится.
Мэри в тот день на самом деле здорово полегчало. Вся семья сразу повеселела.
Но Джейк догадывался, что это ещё не конец, что ему ещё придётся воспользоваться услугами шаманки, которая, оказывается, что-то могла и её “хайи-хайи-хайи-яяяя” что-то значили. Он заплатил ей тем, чего не было у индейцев и что они меняли у него - овощами, варёными яйцами, клубникой, сыром. И попросил, чтобы она пришла ещё. Когда-то лечение жены обходилось ему ощутимо дороже.
Шаманка же сочла, что он достаточно щедро заплатил ей.
Теперь Белая Сова часто бывала в доме Салливана. Её шаманство со временем дало результаты: Мэри смогла вставать с кровати, самостоятельно справлять нужду, садиться за стол, держать в руках ложку, даже помылась в лохани с помощью Джейн. Но полное выздоровление никак не наступало и Белая Сова знала его причину.
Да, даже очень сильный шаман бессилен там, где человек обязан справиться сам. Белая Сова пыталась сделать за Увядшую Кувшинку то, что та была обязана сотворить сама: излечить свою душу. ” - Толку не будет, пока она не победит обиду и не простит свою вину, - наконец, сделала выводы шаманка, - и она должна знать об этом. “
Она ходила в дом Салливанов до зимы и за это время к ней, как будто бы к ровеснице, привязалась двенадцатилетняя Джейн, испытывавшая к индианке симпатию, казалось, не только за то, что та взялась спасти её мать. Белая Сова же, глядя на девочку, в которой уже проявлялись первые слабые признаки превращения в девушку, делала выводы, что всё-таки не все бледнолицые такие уж уроды. У Джейн были светлые волосы и их цвет восторгал Белую Сову и она не знала, с чем в природе можно было бы их сравнить. Это были пышные густые кудри, среднее между платиной и золотом, искристые, рассыпавшиеся волнами по хрупким плечам. Кроме того, у девочки хоть и была белая кожа, но она напоминала фарфор и яркий розовый румянец горел на её щеках. ” - Нет, она не хуже индейских девушек, - делала выводы Белая Сова, - хотя и сильно отличается от нас.”
Джейн любила украшения и зеркала и показывала их Белой Сове: гребешки, бижутерию, пудреницу, кружева. Индианка не могла не признать, что это на самом деле красиво и кое в чём бледнолицые на самом деле не лишены хорошего вкуса. Если бы только они не городили эти ужасные сооружения из мёртвых деревьев их можно было бы уважать за то, что они умеют брать от земли самую лучшую еду и делать то, что украшает девушку, не хуже индейских мастеров!
Но однажды Джейн завела её в свою комнату, Белую Сову поразило находящееся там большое зеркало - во весь человеческий рост. Она увидала своё отражение, как в воде, но гораздо отчётливее и яснее, к тому же, оно было вертикальным!
- О, бледнолицые! - воскликнула она. - Скажите, как такое бывает, чтобы вода прямо стоять?! Вода всегда внизу, она бежит или лежит, но как вы заставить стоять вода прямо?
Шаманка провела кончиками пальцев по глади зеркала:
- Да, вода эта не только прямо стоять, она тверда, тверда, как камень и холодна, как лёд! Но это не лёд, потому что лёд таять от тепла дома! Какой ваш бледнолицый шаман сумел так заговорить воду, чтобы она стала такой?
Джейн снисходительно улыбнулась:
- Ну, нет, это совсем не вода. Это зеркало. Я не знаю точно, как их изготавливают, мне известно только, что стекло для зеркала отливают из расплавленного огнём песка…
Белая Сова внимательно слушала.
- Превратить песок в воду - тоже немалое чудо, - задумчиво произнесла она. - Это дело рук великого шамана!
Девочка пожала плечами.
- Да никакое это не чудо! - она махнула маленькой рукой. - Это обычное мастерство. Это многие могут из нашего народа.
Белая Сова всё поняла. Не чудо, так не чудо. Но вещь эта прекрасная. Ей бы такую! Она хранила бы её в своём вигваме и могла бы видеть своё отражение, когда захотела.
Джейн показала ей и другое зеркало - маленькое, размером в две ладони, в стальной оправе под серебро. Шаманка взглянула в него и принялась рассматривать своё лицо. Да, это гораздо лучше и удобнее, чем гладь лесного озера. Ах, как ей хочется иметь хотя бы это маленькое зеркало! Она вожделенно погладила его края.