Из карманов его я выгреб американские сигареты "Кент", газовую зажигалку, изящную записную книжку-алфавит в кожаном переплете, авторучку фирмы "Паркер" с золотым пером, красивый шариковый карандаш пузатенький, видать, с толстым стержнем, долгопишущий, плоскую бутылку-фляжку коньяку и стопку визитных карточек. На карточках в типографии красивыми письменными буквами было напечатано: "Профессор Залесский Олег Аркадьевич", и шли рядком номера телефонов: служебный и домашний. Домашних оказалось даже два - второй загородный. Дачный. А в документах значилось, что кандидат исторических наук профессор Залесский Олег Аркадьевич командируется в северные районы Иркутской области для завершения работы над докторской диссертацией. 10 июня в Киренске отмечено командировочное удостоверение. Скрепкой к нему билеты прижаты - от Москвы до Иркутска и от Иркутска до Киренска, квитанции из гостиницы, счета на телефонные переговоры... Все чин-чинарем!
- Вот так штука! - тихонько шепнул я Галке и показал глазами на профессорское ружье, на ложе которого была привинчена серебряная пластинка: "Дорогому коллеге профессору Залесскому О. А. в день его сорокалетия от преподавательского состава НИИ".
- Туфта! - досадливо бросила Галка шепотком. - Липа!..
Я такого поворота дела никак не ожидал. У меня даже сердце екнуло, как это бывает, когда ступишь на твердое место, а нога неожиданно для тебя не находит опоры.
Кольча посапывает в две дырочки с оскорбленным видом. Дескать, моя хата с краю, я ничего не знаю. Как хотите, так и расхлебывайте эту кашу, вы сами ее заварили.
Он и сел-то не рядом с нами, а чуть поодаль.
Галка нисколько не смутилась, просмотрев документы бородатого, даже бровью не повела.
- Золотишком интересуетесь, товарищ профессор? - желчно спросила она, налегая на последнее слово.
Кольча хотел что-то сказать ей, поднял на нее глаза.
- А ты сиди и не вякай! - сурово отбрила она его. - Горе луково!
Он буркнул что-то себе под нос и сконфуженно умолк.
Галка выжидательно посмотрела на бородатого. "А ну-ка попробуйте выкрутиться! - было написано на ее лице. - Заранее предупреждаю, со мной этот номер не пройдет!"
- Да, вы угадали, девочка, - благодушно улыбнулся бородатый. - Но лишь отчасти. Я ищу золото, так сказать, в отлитом виде. Ваш коллега уже об этом упоминал.
- Хватит темнить! - оборвала его Галка.
- Я вполне серьезно, без шуток, ребята, - невозмутимо продолжал бородач. - Ищу изваяние, Золотую Бабу. Это величайшая историческая ценность, ребята.
- Вы читали про нее что-нибудь? - ввернул Кольча.
- Помалкивай! - отмахнулась Галка, даже не поглядев в его сторону.
Она тоже разозлилась на Колокольчика. Сами посудите: мы переживаем, мучаемся, на животе столько проползли, чтобы спасти его, страхов набрались по горло, а он тут вась-вась с этим типом. Нашел кого слушать! Да все его бумажки, может статься, для того и собраны, чтобы пыль в глаза пускать таким простачкам, как мы. Все, баста! Мое колебание кончилось, я на стороне Галки.
- А где ваш Гурьян? - едко ввернул я.
- Гурьяна я отправил в эвенкийское стойбище. - Профессор не выказал ни малейшего смущения или удивления.
- Зачем? - подхватила Галка.
- Там живет древний шаман, у которого можно кое-что выпытать о Золотой Бабе. С годами он стал забываться, не очень строго контролирует себя.
Опять он про эту Золотую Бабу. Я не удержался и нагнулся к Колокольчику:
- Что за бабу он тут приплел?
- Древний идол, - обиженно бросил Кольча.
- Когда вернется Гурьян? - продолжала допрос Галка.
- Думаю, что дня через четыре.
- Он ваш ассистент? - вставил я шпильку Профессору.
- Нет. Проводник.
- Где вы с ним должны встретиться? - опять повела Галка.
- У Священного кедра.
- А где этот кедр?
- Здесь, недалеко. Вы его уже прошли.
- Давайте сходим, поглядим, - подал голос Кольча. - Там же пожертвования всякие. Что-нибудь возьмем для школьного музея.
- Нет, ребята, брать я вам ничего не позволю, - решительно произнес Профессор.
Галка даже фыркнула.
- Прям уж!
Весь в наших руках, он, обезоруженный, и еще распоряжается!
- Скоро шаманы должны привезти сюда на большое мольбище Золотую Бабу, - сказал бородатый. - Если они заметят, что кто-то побывал у их святыни, торжество будет перенесено куда-нибудь в другое место. А это значит, что Золотая Баба опять ускользнет от нас. И кто знает, быть может, навсегда, если не на столетия. О том, где она хранится, знает, один-единственный человек, который перед своей смертью передает ее назначенному старейшинами новому хранителю. Но ведь смерти бывают и внезапные...
- Хватит уж тень на плетень наводить! - оборвала Профессора Галка, и в голосе ее явно прозвучали Ванюшкины нотки. - Скажите-ка лучше, зачем вы тайгу подожгли?
- И почему нас боитесь? - вставил я. - Шпионите за нами?
Я думал, что наш перекрестный допрос застанет его врасплох, но этого не случилось. Начал он совершенно спокойно, словно собирался прочесть нам лекцию о явлениях природы. Голос у него хорошо поставленный, обкатанный. Чувствуется, что человек этот давно привык выступать перед многочисленными слушателями.
- Тайга, ребята, загорелась сама. Надеюсь, вы не забыли, какой тогда был знойный день?
- На грозу хотите свалить? - враждебно заметила Галка.
- Гроза началась уже после пожара! - ввернул я.
- Лес загорается не только от грозы, - все так же спокойно и просто сказал бородатый. - Если вы таежники, то должны знать, что огонь, к примеру, может годами в торфяниках таиться и, дождавшись своего часа, коварно выползти наружу в самый благоприятный для него момент. А вот вам еще одна наиболее вероятная причина пожара. Осколки от обыкновенной бутылки. Туристы и участники многочисленных экспедиций тащат их в тайгу во всевозрастающем количестве. А бьет эти бутылки сама природа. Деревья на них падают, копытные животные давят. Осенью нальется вода, зимой ударит мороз, и вот вам бутылка взорвалась. На открытых полянах, а люди именно такие поляны и выбирают для отдыха, осколки стекла фокусируют солнечные лучи, срабатывая как увеличительное стекло. В мои детские годы ребятишки так и звали его - "зажигательным"...
- Помнишь, у нас возле Басманки был случай? - напомнил я шепотом Галке.
Она мотнула головой.
- А что касается вашего вопроса, молодой человек, - поглядел в мою сторону бородатый, - то я могу признать: да, мы вас боялись.
Галка недоверчиво усмехнулась: "Ври, ври, может, и правда будет!"
- Нет-нет, я не иронизирую! - поспешно бросил ей Профессор. - Отнюдь! Заставили вы нас понервничать и поволноваться, ребята. - Он добродушно засмеялся. - Потому мы и наблюдали за вами. Боялись, как я уже говорил, что спугнете шаманов.
- А почему возле озера Кругляша от нас отстали? - спросил я.
- Мне стало известно, что языческий праздник в этом году выпадает на более позднее время.
- Шаманы проболтались? - снова взяла допрос в свои руки Галка.
- Нет.
- Сорока на хвосте принесла?
- Тоже нет, - засмеялся бородатый. - Я узнал об этом из статьи историка Борина, напечатанной в местной газете. Газету принес мне Гурьян, ходивший в стойбище пополнять свою канистру.
- Вы ее, конечно, бросили?
- Нет. Она мне еще будет нужна.
- А где она?
- Вон там, за тем розоватым островком кипрея, я бросил свой рюкзак, показал Профессор на цветы, за которыми мы с Галкой прятались. - Когда увидел медведицу... и этого молодого человека, - улыбнулся он Кольче, - на сосне с медвежонком.
- Принести? - услужливо бросил Колокольчик, вскочив.
- Сиди! - Галка пригвоздила его взглядом к земле. - Миша, сбегай.