– Все, Василий Игнатьевич? – спросил Май-Маевский.
– Это, как я сказал, постоянное ядро его армии. Но есть временные пехотные части. Они собираются по махновской мобилизации и дают Махно от 10 до 15 тысяч бойцов. Эти части формируются из крестьян.
– И они идут к нему служить? Крестьяне всячески избегают мобилизации, как в красную, так и в нашу армии.
– Это так если говорить о нашей или красной мобилизации. Но к Махно крестьяне идут охотно.
– Вот как?
– Наша войсковая разведка доносит, что махновские организации имеются во многих селах Таврической, Екатеринославской, Полтавской и Харьковской губерний. И благодаря этому Махно точно информирован о положении на местах.
– А вот это уже работа для нашей контрразведки, – сказал Май-Маевский.
– Ваше превосходительство, раскрыть эти организации при занятии сел нашими войсками невозможно. Я не стал бы обвинять нашу контрразведку в плохой работе. Махновцы отлично владеют приемами конспирации. И крестьяне им сочувствуют. Тайные махновские организации скрывают раненых, накапливают оружие, так необходимое при мобилизации. Это надежный тыл. Ваше превосходительство, которого не имеем мы.
– В чем же секрет его популярности. Василий Игнатьевич?
– Все просто, ваше превосходительство. Армия Махно всегда найдет фураж для лошадей и пищу для людей. Это нам приходиться все выбивать, а ему крестьяне отдают это охотно. Махно производит расчеты за все взятое товарами, которые его люди забрали в городах или отняли у нас или большевиков. И платит он щедро. А наши войска занимаются грабежом. На чьей же стороне будут симпатии крестьянства? Здесь не нужно быть пророком, господа.
– Пусть это решает проблему снабжения. Но мобилизации?
– Еще проще, господа. Мобилизованные к Махно полки не воюют долго. Сражаются только в своей губернии и могут забирать себе всю добычу. Поэтому они возвращаются назад нагруженные добром. Эта война не так обременительна и она выгодна. А что даем мы рядовому солдату, уставшему от войн? 250 рублей жалования бумагой, которая обесценивается каждый час?
– Нужно спасть Россию, а не считать рубли, Василий Игнатьевич.
– Вот именно поэтому наши части так и не смогли ликвидировать отряды Махно. Они дают крестьянам что-то реальное, а не пустые обещания. А сейчас это важнее «золотых гор» в будущем.
– Возрождение России – пустые обещания? – спросил один из генералов. – Ну, знаете, Василий Игнатьевич.
– А разве наши лозунги хоть кто-то понимает или принимает их? Я сейчас говорю о крестьянстве. Что такое для них Единая и неделимая Россия? Что для них Учредительное собрание или Конституционная Российская республика? Это пустой звук, господа! А вот телега, груженная награбленным в городе добром – это телега с добром! Спросите у мужика, что ему ближе!
– Если мы станем спрашивать мужиков, то к чему придем, господа!
– А вот Махно спрашивает. И потому пока мы не смогли его ликвидировать…
***
Харьков.
Контрразведка.
Штаб-ротмистр Ларионов.
Август, 1919 год.
Штаб-ротмистр Ларионов встретил офицеров Самурского пехотного полка лично.
– Как добрались, господа?
– Нас везли словно генералов. Под надежной охраной, ротмистр. Да еще и такая встреча. Мы с поручиком гадали, за что нам такая честь? Меня в самый последний момент отстранили от командования батальоном.
– Вас заменили другим офицером, ибо вы, капитан, и вы поручик, нужны контрразведке для выполнения важной миссии.
– Мы?
– А что вас так удивляет, поручик? Вы не в первый раз выполняете важные задания. Благодаря вам мы избавились от атамана Гордиенко. А в 1918 году вы оба побывали уже в тылу у красных.
– Но тогда наша миссия в Екатеринодаре провалилась в самом начале, ротмистр, и мы были с поручиком арестованы.
– Но вы как блестяще вывернулись из ситуации, господа. Прошу вас.
Ларионов угостил своих гостей с дороги, и накрытый стол был роскошен. Такого изобилия они не видели уже давно.
– А вы думали, что контрразведка не умеет принимать гостей? Садитесь, господа.
– Коньяк! – Штерн взял в руки бутылку.
– Даже шампанское, – Лабунский завладел второй бутылкой. – Не пил такого с 1915 года. Вам можно позавидовать, ротмистр.
– Не стоит, поручик. Работы слишком много. А обстановка ныне слишком тяжелая. Голова идет кругом. Но прошу вас не стесняться, господа. Прошу! Открывайте шампанское и коньяк. Я понимаю, откуда вы прибыли. Устали. Этот стол – ваша награда за труды. Пусть он напомнит вам прошлую жизнь…