Но особенно никто из бывших на службу не рвался. Красный фронт ушел совсем недалеко, и никто не был уверен в прочности новой власти. Капитан Васильев через день после занятия города навестил своих товарищей в их каморке.
Он был в новой форме с погонами и аксельбантом.
– Господа офицеры! Вам пора выйти на свободу!
– Капитан? Вы уже преобразились?
–Наши в городе захватили склады с обмундированием. Большевики их не вывезли. На станции полно вагонов с добром. Амуниция, боеприпасы, оружие.
–Разве контрразведка уже в городе?
–Нет. Чего им сюда приходить? Контрразведка 1-го армейского корпуса в Ростове, а контрразведка Добровольческой армии в Харькове. Воронеж, город все еще прифронтовой.
–А что значит ваш аксельбант, капитан?
–Я временно призван состоять при новом военном губернаторе Воронежа в должности начальника Государственной стражи. Мне приказано искать бывших офицеров полиции и жандармерии. И направлять их в Управление Государственной стражи.
–Но ни я, ни поручик не служили в полиции.
–Это ничего. Сейчас и вы пригодитесь, господа. Тем более что сейчас вы состоите в контрразведке Добровольческой армии. Так что прошу вас следовать за мной.
–И что мы будем делать в этом управлении?
–Восстанавливать порядок и законность в городе Воронеж, господа офицеры. Завтра будет объявлен приказ о создании Земской и Городской управы.
–Но в городе постоянно стреляют, – сказал Лабунский. – Мы с капитаном ночью слушаем эту «музыку».
–Казаки Шкуро получили город на три дня. Сами понимаете – право победителя.
–Но это русский город, капитан.
–И что? Здесь до нас были большевики. Казаки своей кровью оплатили право «победителя». Да и людей мало. Как восстанавливать порядок? Военный губернатор трясет меня. А что я могу? У меня с десяток людей. Но, несмотря на это, уже вышел первый номер «Воронежского телеграфа». И через неделю Шкуро дает большой банкет и бал, господа офицеры! Можете себе представить – бал! Вы когда были в последний раз на балу, поручик?
–Когда получил свои первые офицерские погоны и был зачислен в лейб-гвардии уланский полк, – ответил Лабунский.
–Для начала я велю вас переодеть, господа. У меня и парадные погоны для вас найдутся. И знаки нашей Дроздовский дивизии.
–У меня есть при себе свой. Я ношу как талисман, – сказал Лабунский.
–И я тоже, – Штерн достал из кармана красно белый знак с литерой «Д».
***
В газете «Воронежский телеграф», которую презентовал Лабунскому Васильев, было сказано в передовице:
«Добровольческая армия, начертав на своих знаменах лозунг «Единой и неделимой России», стремится к восстановлению в стране правового порядка, к созыву народного собрания на основах всеобщего избирательного права, установления областной автономии и широкого местного самоуправления. Главнокомандующий генерал Деникин по вопросу о разрешении земельного вопроса в России постановил немедленно приступить к земельной реформе для установления земельной нужды трудящегося населения, малоземельным наделение землей произойдет за счет казённых и частновладельческих земель!»
–Не желаешь почитать? – Лабунский протянул газету Штерну.
Но тот отмахнулся. Он примерял новый френч с только что пришитыми погонами.
–Я заранее знаю, что они там написали. Всюду одно и тоже. Законность и порядок. Самоуправление. Рабочее законодательство. Защита труда от капитала. Частная собственность. И все прочее. Нет! Меня больше волнует бал. Васильев обещал нам достать приглашения. Говорят, будет много дам.
–Куда он еще нас определит на службу?
–Одевайся. Что ты смотришь на френч? И погоны не пришил до сих пор.
***
Утром капитан Штерн был назначен командиром особого отряда и вместе с поручиком и десятком солдат полицейской команды обходили восточные районы города.
–Вот вам и новая служба, капитан.
–Временная. Пока не установим в городе крепкую власть.
–Красные отошли от Воронежа совсем недалеко.
–Сюда их уже никто не пустит. Есть приказ генерала Деникина о наступлении на Москву по всему фронту.
Они вышли к товарной станции и им навстречу выбежал мужчина в поношенном пиджаке и картузе.
–Ваше благородие! – обратился он к Штерну. – Там красный.
–Кто?
–Краснопузый с винтовкой.
–Какой еще краснопузый? Их неделю назад выбили из Воронежа. Тебе не показалось ли спьяну?