Подсознательно Кларий ожидал, что Вейлана приведет их на кладбище, но едва заметная тропинка, вьющаяся среди густого кустарника, оборвалась на обширной поляне, в центре которой стоял невзрачный серый валун ростом с человека. Судя по напряжению, с каким вглядывалась в него белая ведьма, это и был источник. На миг Кларию стало любопытно, как она его видит.
Вейлана обернулась к Гвидо и улыбнулась мягко:
— Не пугайтесь, сэр Гвидо. Помните, вам ничего не грозит. Когда все закончится, вам будет достаточно прикоснуться ко мне. Больше от вас ничего не потребуется.
— Я понял, — пренебрежительно кивнул парень, без малейшего интереса разглядывая поляну.
А в следующий миг, стоило Вейлане провести перед его глазами ладонью, он с коротким воплем отшатнулся обратно в заросли. Кларию пришлось схватить его, чтобы не убежал. И его собственное зрение будто раздвоилось.
Он видел все тот же обычный валун — и в то же время перед его глазами расцвел тьмой ощетинившийся ростками кристалл невероятных размеров. Действительно страшное зрелище, но Кларий видел мертвое дерево посреди кладбища, и никакой камень уже не мог его напугать. Вот только его обеспокоило то, каким огромным оказался этот источник.
Он помнил, какие усилия потребовались от Вейланы в прошлый раз, когда сосредоточие дикой магии было куда скромнее. Но в тот раз рядом с ней не было рыцаря… Вот только Гвидо, трясущийся от страха в его руках, доверия ему не внушал.
Белая ведьма, если и колебалась, то совсем немного. Чистое, хрустальное пение вознеслось к небесам, и девушка бесстрашно направилась в самое сердце тьмы. Словно завороженный, Кларий смотрел, как она исчезает среди дымных языков мрака, одновременно наблюдая, как ее тоненькая фигурка скрывается в тени валуна. Из-за этой двойственности хотелось закрыть глаза, и начинала болеть голова, но он не мог позволить себе отвлечься.
Пение Вейланы оборвалось, на самой высокой ноте, и это не было нормальным. Кларий лишь раз наблюдал, как уничтожают источник, но и этого ему хватило, чтобы понять — что-то не так. Он видел, как разбух цветок мрака, чтобы в одно мгновение сконцентрироваться вокруг фигуры ведьмы. Вот только девушка не упала без чувств. Она осталась стоять, окутанная тьмой, будто второй кожей, и в нормальном восприятии Кларий с ужасом увидел, как почернели ее светлые глаза.
В колдовском же зрении он видел, что на этот раз дело не ограничивается короткими всполохами тьмы, как оно было в прошлый раз. Тьма скрыла белую ведьму целиком.
— Иди, помоги ей! — велел Кларий рыцарю, выталкивая его на поляну.
Каким-то образом он знал, что пока все еще исправимо. Дикая магия оказалась не по силам Вейлане, но девушку еще можно спасти. И впервые порадовался, что рядом — Гвидо, единственный, кто может это сделать.
Дикая магия, принявшая облик белой ведьмы, раздвинула губы в улыбке, и раздался голос, странный, будто раздвоенный голос, в котором не осталось ничего от Вейланы:
— Подойди, рыцарь. Я сохраню тебе жизнь и поделюсь своей силой, а взамен ты будешь верно служить мне.
Гвидо задрожал с ног до головы — Кларий много повидал на своем веку, но никогда не встречался со столь полным проявлением страха. И все же до последнего мгновения надеялся, что рыцарь пересилит себя и выполнит свой долг.
Но Гвидо с громким воплем бросился прочь.
Ловить его времени не осталось.
Стиснув зубы, Кларий решительно направился к черной ведьме, в надежде, что где-то там, под покровом тьмы, Вейлана все еще борется за свою душу.
Неподвижный взгляд черных глаз — куда более черных, чем у него самого — сосредоточился на Кларии. С превосходством и пренебрежением наблюдала за его приближением дикая магия. Она не видела в нем угрозу, да и что мог сделать против такой силы тот, кто даже не был колдуном? Тьма давила, окружала, пыталась проникнуть под кожу…
— Вейлана, — позвал он, остановившись в полушаге от нее и не в силах больше двигаться — Вейлана! Я знаю, ты еще здесь. Не сдавайся! Ты справишься, ты можешь! Я знаю, какая ты сильная. Вейлана, не оставляй меня… вернись ко мне! Прошу… Я не хочу жить без тебя. Не могу без тебя жить! Люблю… Я так сильно люблю тебя, Вейлана…
Тьма раззявила рот, готовясь выплюнуть заклинание, способное распылить его на месте. Но ни единого звука не вырвалось из глотки дикой магии. Мрак пришел в движение, впитываясь в белоснежную кожу и вспыхивая на ней проблесками тьмы. Кларий протянул руку и коснулся солнечного сплетения стоящей перед ним девушки.
Ладонь обожгло жаром, волна его поднялась по руке до самого сердца — и схлынула, не оставляя никаких следов.
Светлые глаза Вейланы, бессмысленно глядящие в пустоту, закрылись, и девушка едва не упала. Но Кларий успел ее подхватить. Он не боялся больше выпить ее до смерти, даже думать забыл об этом. Потому что вот она, лежит на его руках, живая, оставшаяся самой собой, справившаяся безо всякого рыцаря. Не просто самая желанная девушка в мире.
Любимая.
Он признался в этом в первую очередь себе.
Кларий так долго отрицал очевидное, не верил собственным чувствам, полагал подобное невозможным. Но сейчас, едва не потеряв ее, он больше не хотел и не мог обманываться. Пусть им не суждено быть вместе, но он никогда не оставит ее в беде.
— Госпожа Вейлана! Кларий! — голоса Трилла и Пэна звучали вразнобой, но с одинаковой тревогой.
Никогда еще Кларий не был настолько рад их видеть.
— Пэн, помоги донести ее до экипажа, — потребовал он.
Без вопросов парень подхватил Вейлану и торопливо повернул обратно. Трилл подставил плечо Кларию, и темный рыцарь с удивлением осознал, что ноги его почти не держат. Он сам себе казался полным сил — настолько переполняла его радость после пережитого за белую ведьму страха. Но тело считало иначе и почти не слушалось.
— Спасибо, — слово слетело с губ само по себе.
Кларий так часто слышал его в чужом исполнении, что и сам привык к нему. Трилл покосился на него почти весело:
— Ого, какие слова ты знаешь! Что здесь произошло?
— Сами-то зачем заявились? — встречно поинтересовался он. — Вейлана велела ждать ее у экипажа.
— Мы и ждали, пока этот полоумный не заявился. Чуть мимо не пробежал, Пэн его еле поймал! Вроде худой, а сильный…
Судя по прозвучавшему в голосе мальчишки восхищению, говорил он отнюдь не о Гвидо. Пэн не успел толком отъесться за время путешествия, хотя и избавился от болезненной худобы. Возможности же оценить его силу Кларию не выпадало, хотя с немертвыми он справлялся только так.
— И что?
— Ничего. Мы за госпожу Вейлану испугались. Тот от страха ничего сказать не мог, только дрожал и зубами клацал, — с презрением ответил Трилл. — Так что случилось?
— Источник оказался слишком сильным и едва не обратил Вейлану в черную ведьму, — устало пробормотал Кларий.
И едва сам не вздрогнул, до того ужасно это прозвучало. А вот Трилл протяжно охнул:
— Но ведь она справилась?
— Да. Но не благодаря Гвидо, — сквозь зубы процедил он.
Трусость Гвидо не успела покоробить его там, на поляне источника, он слишком был занят другим. Но сейчас вспыхнула злость. Тот, кто должен был уберечь белую ведьму от дикой магии, трусливо сбежал, бросив ее на произвол судьбы. Непростительно! Гвидо заслуживал жестокого наказания за свое предательство.
Вот только Кларий знал, что не посмеет тронуть рыцаря. Трус или нет, но Гвидо может подарить Вейлане жизнь. А потому темный рыцарь просто прошел мимо Сеавендера, чтобы с помощью Трилла забраться в экипаж. И лег подле нее, устроенной на ложе экипажа Пэном.
Кларий чувствовал усталость. Но вместе с тем взгляд на девушку дарил умиротворение и прежде неиспытанное спокойствие. Странную твердую уверенность, что все будет хорошо. Глаза его сами собой закрылись, и юноша задремал.
19
В последние дни Вейлана убедилась, что ночь и бегущая вода располагают к откровенности, как ничто другое. Ничем иным не объяснить тот факт, что она, вопреки собою же названным правилам, так легко и непринужденно переступила разделявшую их с Кларием черту. Долгое время нарочитая вежливость в обращении к нему позволяла ей сохранять дистанцию между ними. Но, единожды сократив эту дистанцию, отдаляться снова она не хотела. И не потому, что была милосердной, как полагал Кларий.