— Вы можете возвращать мертвых к жизни? Это же черная магия.
— Отнюдь, — величественно возразил Ал. — Как ты думаешь, где наша ведьмочка нашла этого хитрого поганца-мерзавчика? — Он дал Пирсу тычка, и тот поперхнулся. — Он призрак. — Демон презрительно фыркнул. — Чуешь в нем червячков?
Я стукнулась головой об стенку. Дело оборачивалось плохо.
— Вы призрак? — спросил Трент, и Пирс протянул из угла дрожащую руку.
— Гордиан Пирс. Ковен моральных и этических норм. А вы, сэр?
— Кто ты? — воскликнула я, чувствуя, как жар бросился мне в лицо.
Ал захохотал, Дженкс спустился мне на плечо.
Дженкс щекотал мне ухо так, что я чуть не прихлопнула его.
— Рейч! — прошипел он. — Это не тот ковен, что объявил тебе бойкот? — Когда я кивнула, он сказал: — Может, он может добиться его снятия.
Я стала думать. То, что он похоронен на неосвященной земле и ведет дела с демонами, не говорит в его пользу, но он работал в ковене морально-этических норм. А это вроде как ОВ, ее сотрудники вечно остаются сотрудниками. Уволиться нельзя. Умереть можно.
Трент, положительно ошеломленный, пожал ему руку.
— Я… я Трент Каламак. Исполнительный директор…
Пирс выдернул руку из руки Трента и выпрямился.
— …«Каламак индастриз», — закончил он, морщась и вытирая руку об штаны. — Я знал вашего отца.
— Блин, просто глазам своим не верю, — сказала я, сдвигаясь так, чтобы видеть их обоих.
Ал просиял:
— Поразительно, кого только в лифте не встретишь! — сказал он, и Трент посмотрел на меня пристально:
— У вас есть средство для превращения мертвого в живое. И это белая магия, — заявил эльф.
Я открыла было рот, но меня очень спокойно опередил Ал:
— И оно продается по ученическим ценам. Без гарантий. Вот у меня здесь две бутылки, — сказал он, похлопывая себя по карманам. — Эффект временный: проклятие для придания им долговечного тела куда как сложнее. Для этого, видите ли, кто-то должен умереть. Конечно, можно тогда назвать такие чары черными, но вы, кажется, не особо переживаете насчет убийств ради собственных ваших целей. Я ведь не ошибаюсь, Трентон Алоизий Каламак? — спросил он, притворно улыбаясь. — Весьма забавно, что вы мою ведьму называете черной, притом что сами вы убиваете ради выгоды, а она убивает… — Он изобразил, будто задумался. — Ха, она ни разу не убила того, кто не просил ее это делать! Можете себе представить?
У Трента выступили на щеках красные пятна.
— Я не убиваю ради выгоды.
— Если ты хоть сколько-нибудь похож на отца, то ты убиваешь ради прогресса.
Тут мы все как один обернулись к Пирсу, но лифт звякнул, и внимание наше привлекли открывшиеся двери.
— Пожар! Чудесно! — радостно провозгласил Ал и шагнул в шумную толпу, забившую нижний вестибюль.
Мне в ноздри ударил запах дыма, я бросилась следом, не желая упускать Ала из виду. Народу было полно, в вечерних платьях и нарядных костюмах вперемежку с одетыми в джинсы и пальто — зашли погреться, и еще не готовы уходить. Или не могут, потому что улицы блокированы.
Стараясь видеть одновременно Ала и Пирса, я подгребла к гардеробщику, протянула номерок. Почувствовав на руке ладонь Пирса, я резко обернулась, чуть не ударив его наотмашь.
— Любезная ведьма, лучше держитесь подальше от этого господина. Его отец был дьявол во плоти, — сказал мертвый колдун, показывая глазами на Трента.
— Да ты что!
Кому мне верить, призраку или родному отцу? Отец мой был хорошим человеком. Правда ведь? Он не стал бы работать с дьяволом во плоти. Ведь не стал бы?
Терзаясь сомнениями, я взяла свое пальто и поискала глазами зеленый фрак Ала. Увидев Квена, я слегка пожала плечами, показывая ему, что все в порядке и не надо переходить в боевой режим при виде Ала. Когда-то этот демон сделал из Трента котлету.
Трент пробирался к Квену, медленно из-за постоянных задержек — его все узнавали. Я показала на него Квену, и начальник службы безопасности бросился вперед, держа на руке пальто своего работодателя.
Наконец я заметила Ала — он стоял у дверей, болтая с какими-то близнецами, надевшими детские чепчики в порядке новогоднего маскарада. Я открыла сумку, Дженксу скомандовала «Залезай!» — и пошла выручать близнецов. Пикси спустился вниз, замерзший и явно радуясь теплу от грелки. Я знала, что ему невыносимо сидеть в закрытой сумке, но выбора не было. Застегивая сумку, я дала себе обет дальше обращаться с ней очень осторожно.
По дороге я стала надевать пальто, отдернувшись от Пирса, когда он попытался мне помочь.