Сделав пару глубоких вдохов, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, Люк огляделся. Он стоял перед ярко выкрашенным нелепым кафе. На прилегающих к пляжу дорогах было несколько заведений такого рода, и Люк пытался зайти в каждое из них, несмотря на то что всякий раз при этом его охватывала ревность вкупе с отчаянием и подавленностью. Ведь место, которое досталось ему под пекарню на Куджи-Бей-Роуд, было таким незначительным, что и чихнуть негде. Однако, даже за этот пяточек земли, находившейся через дорогу от пляжа, пришлось чуть ли не убить, в то время как другим таким же предпринимателям не потребовалось прилагать стольких усилий. Конечно, Люк должен был радоваться, что большинство его конкурентов предлагали лишь скучные заурядные пирожные и торты с выпечкой, что позволяло ему запросто заткнуть их себе за пояс, а заодно подучиться, как стать лучшим среди остальных. Он и был рад, но одновременно и огорчен. Иметь собственное кафе и обслуживать клиентов никуда негодными пирожными и пирогами массового производства! Ведь их с таким же успехом можно было купить в супермаркете дальше по улице… Тьфу! Даже думать об этом было невыносимо.
Он уже раньше видел это кафе — «Волны», и никак не мог решить, нравится ему это название или нет, однако избегал заходить туда. Кафе было таким хипповым, таким аляповато кричащим, таким… вызывающим. Его хозяином наверняка был какой-то прохиндей, который, размалёвывая яркими красками и расписывая фанк-артом стены, при этом предлагал своим клиентам сухие безвкусные пирожные и безглютеновый хлеб, по вкусу больше напоминающий засахаренный картон. Да и добавляет его в меню только потому, что сейчас это «новый черный» в гастрономии, а не потому, что люди в нем действительно нуждаются, и в том числе, что он просто вкусный. Кафе было модным, и слишком попсовым для Люка. Но он пришел сюда, поэтому, глубоко вздохнув и мысленно опоясав свои чресла, Люк двинулся напролом.
Для буднего дня было довольно рано, всего семь тридцать утра, и тот факт, что кафе было уже заполнено на четверть, по крайней мере, предвещало хорошие горячие завтраки. И Люк должен был признать, что запахи, которые донеслись с кухни, как только он подошел к стойке, и в самом деле были довольно аппетитные. Но витрина выглядела такой жалкой, как и ожидалось — пластиковые круассаны, фабричные пироги с беконом и яйцами, кексы и пирожные, которые в действительности выглядели так, будто были куплены в Woolies, что на Куджи-Бей-Роуд. Люк внутренне содрогнулся.
— Доброе утро, сэр. Что вам предложить?
Люк оторвался от созерцания пирожных и перевел взгляд на улыбающееся лицо хорошенькой официантки.
— Ах. Привет. Мне, пожалуйста, только кофе Флэт-уайт, шоколадный круассан и черничный маффин.
— Конечно. — Девушка подтолкнула к нему металлическую подставку с цифрой пять на карточке, вставленной в зубцы наверху.
— Вам подогреть выпечку?
— Только круассан, пожалуйста. Маффин подогревать не нужно. — Люк взял талон, отвернулся и стал пробираться между столиками, чтобы выйти наружу.
Он занял столик, позволяющий наблюдать за людьми вне помещения, а также за теми, кто находился внутри. Люк снял утреннюю газету со стойки у самой двери и, вздохнув, уселся в ожидании кофе. По крайней мере, его-то он ждал с нетерпением.
Прежде, чем направиться к машине, Кэм оттащил свое снаряжение в ближайший уличный душ и сполоснулся вместе с доской. Привязал ее к крыше багажника, открыл пассажирскую дверцу и порылся в сумке на полу в поисках чистого полотенца и какой-нибудь одежды. Он снял гидрокостюм, снова вытерся на ходу, одел спортивные штаны поверх плавок и натянул футболку. Убрав гидрокостюм в сумку, Кэм сунул ноги в шлепанцы и, сойдя с тротуара, направился к водительской дверце. Он старался не парковаться рядом с кафе в те дни, когда отправлялся на утренний серфинг, потому что, во-первых, ему не полагалось работать и поэтому не нужно было приближаться к этому месту, а во-вторых, не хотел, чтобы его сотрудники думали, что он пытается шпионить за ними. Но в то утро единственное парковочное место было через дорогу, и это не оставило ему выбора. Теперь же, когда он случайно взглянул в сторону кофейни, он не смог отвернуться.
За одним из столиков на улице сидел парень, которого он видел почти каждое утро, когда ходил на пляж. Бледный, чокнутый парень с темными распущенными волосами и хипстерской бородкой, часто прислонившись к стене наблюдал за Кэмом, когда думал, что Кэм его не замечает, но никогда не пытался заговорить с ним или даже подойти. Несколько дней назад Кэм решил попытаться сам подойти к нему — из любопытства и желания не упустить быстрый трах, если он будет предлагаться, но ему не удалось приблизиться к парню настолько, чтобы поговорить. Это утро представляло собой прекрасную возможность, так как незнакомец стоял близко к вещам Кэма. Но не успел Кэм убрать от лица полотенце и сделать вдох, чтобы по-дружески поздороваться, как парень умчался прочь, да так быстро — словно летучая мышь из ада. В общем, у Кэма не было шанса даже окликнуть того. Да он, между прочим, и не стал бы этого делать. Обычно бегали как раз за Кэмероном Брауном, но сам он не стал бы ни за кем увиваться.
Однако сейчас ему этого и не требовалось, потому что объект его потенциального интереса сидел прямо здесь, за столиком, в собственном кафе Кэма. И что в том будет странного, если хозяин заглянет туда ненадолго, не так ли? В конце концов, серфинг был довольно напряженным занятием; человек мог нагулять аппетит, и почему он должен обязательно выбирать какие-то другие места, чтобы поесть, обходя вниманием собственное заведение? Он и не собирался.
Бросив взгляд сначала в одну, потом в другую сторону, Кэм пересек дорогу, но вместо того, чтобы направиться прямо ко входу в «Волны», он обошел кафе, проскользнув через заднюю дверь на кухню. Шеф-повар Патрик поднял глаза, глядя, как босс пробирается через тесное помещение.
— О, пожалуйста, скажи мне, что ты не пришлепал прямо на кухню в этих гребаных шлепках.
— Я не пришлепал прямо на кухню в этих гребаных шлепках, — произнес Кэм желаемое, даже не потрудившись взглянуть на Патрика, направляясь через кухню в помещение, где одна из его официанток, Амелия, готовила кофе. Когда он обошел ее, она подняла глаза:
— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты не работаешь до полудня.
— Так и не работаю. Я ходил на серфинг.
Кэм замер возле кассы и через кафе наблюдал за профилем чудаковатого мужчины, который сначала потягивал кофе, затем поставил чашку, взял круассан и откусил кусочек.
— И пришел путаться у меня под ногами, потому что?..
— Потому что я босс и могу, — невнятно пробормотал Кэм, помрачнев, когда странный парень нахмурился и отложил круассан, не откусив больше ни кусочка, а затем так же поступив с тем, что выглядело как черничный маффин.
Рядом с ним вздохнула Амелия.
— Счастливчик, иначе я бы врезала тебе по шарам за то, что ты нарушил мой процесс приготовления кофе, — дерзко бросила она, взяла две чашки и начать обходить стойку, чтобы принести их.
Вот негодница! Амелии повезло, что она ему нравилась.
— Эй, — окликнул ее Кэм, когда она проходила мимо него. — Проверь того парня у входа, ладно?
Амелия взглянула на босса, приподняв брови, и посмотрела в окно.
— Хорошо, но я только что отдала ему его заказ. Он не мог так быстро управиться.