— Начинка очень вкусная. А у теста приятная структура.
— Производит впечатление не так ли?
— Я даже не собираюсь это комментировать.
Камерон рассмеялся и вернулся к тарталетке, съев еще один кусочек с вилки, а после отодвинул тарелку и потянуться за стаканом воды. Прополоскав рот, принялся за пирог с яйцом и беконом, съев половину с тем же выражением сосредоточенности на лице. Не говоря ни слова, Кэм снова отпил воды, а затем перешел с пирога на сосиску в тесте.
— Полагаю, ты обидишься, если я попрошу кетчуп, а? — спросил Кэмерон и тут же усмехнулся, увидев какое у Люка при этом стало выражение лица. — Думаю, что да. Ну и ладно. Я переживу.
Он взял сосиску в тесте и откусил от нее, неожиданно издав при этом мягкий звук удовольствия, от которого в груди Люка расцвела такая неистовая гордость, что у него чуть не перехватило дыхание. Люк почти не замечал, как Камерон слизывает крошки теста со своих губ — настолько был поглощен раздумьями о том, что же серфер-бой там обдумывает.
— Ну что, нравится?
Кэмерон рассмеялся.
— Да, очень нравится. — Он откусил еще кусочек, прожевал и проглотил. — Эту остроту придает кайенский перец? И еще немного кардамона, не так ли?
Люк рассмеялся, немного сбив дыхание, сам не понимая, чему так обрадовался.
— Ага. Это как бы по-мароккански. Я сначала думал, что людям это не зайдет, но оказалось, что ошибся. Раньше я готовил простой ролл с сосиской, но потом перестал, потому что все хотели хот-дог.
— Это вкусно, — и словно в подтверждение своих слов, Кэмерон съел остаток сосиски и допил оставшуюся воду. Теперь он переключил внимание на сладкое. — Итак, что я должен попробовать в первую очередь?
Люк указал на стол:
— Чизкейк без глютена.
Кэмерон приподнял бровь, но затем положил перед собой ванильное пирожное:
— Я кое-что слышал об этом десерте.
Прежде, чем Люк смог прийти в себя от удивления, услышав, что о его выпечке говорят за пределами пекарни, Кэмерон провел пальцем по тончайшему слою глазури на пирожном и сунул палец в рот. Но как только попробовал, резко поднял глаза.
— Тут сверху ганаш из белого шоколада?
Люк кивнул:
— С вкраплениями ганаша из темного шоколада, чтобы получить узор.
Камерон пробормотал что-то себе под нос, чего Люк не расслышал, взял вилку, воткнул ее в пирожное и, отрезав приличный кусок, положил в рот. Его веки трепетали, пока он жевал. Выражение, с которым он это делал, заставило лицо Люка смягчиться.
— Господи, это… это слоеное тесто просто тает во рту, — выдохнул Кэмерон. — И это настоящая ваниль в заварном креме?
Люк снова кивнул, собравшись с силами, и сказал:
— Мы завариваем стручки ванили в молоке, прежде чем делать заварной крем.
Кэмерон кивнул:
— Это сразу видно. Соединить выпечку с ганашем — это очуметь какой гениальный ход!
Он снова склонил голову и одним махом прикончил ванильное пирожное, затем так же лихо расправился с чизкейком и синнабоном с корицей. Закончив, облизал пальцы, вздохнул и с улыбкой повернулся к Люку:
— Вот что я тебе скажу: если все, что ты готовишь, так же хорошо, как это…
Люк снова почувствовал прилив гордости. Он сжал губы и кивнул:
— Так и есть.
— …тогда я скажу, что мы договорились. Во всяком случае, как насчет трехмесячного испытания? — Кэмерон встал. — Мы начнем со сладкого, а дальше, как пойдет. Как думаешь, сможешь сделать такой же чизкейк, но уже большой?
Люку хотелось заверить Кэмерона, но он старался сохранить хоть немного спокойствия: сделка еще не была заключена.
— Безусловно. Мы сможем сделать на заказ все, что захочешь.
Кэмерон кивнул.
— Можешь уже добавить в список этот торт с апельсиновым сиропом, согласно образцу на витрине, и шоколадный кекс, который ничем не хуже пирога с сиропом, эти синнабоны с корицей, и ванильные пирожные, и… Пока и этого хватит. Ты можешь попросить своего юриста составить контракт, а я попрошу своего взглянуть на него.
— Я так и сделаю. Я позвоню ей сегодня же! — Люк ничего не мог с собой поделать, он широко улыбнулся и протянул руку.
— Я рад, что тебе понравилось. Буду с нетерпением ждать возможности сотрудничать с тобой.
— Аналогично. — Кэмерон улыбнулся и пожал Люку руку, — Пожалуй, отпущу тебя к твоим делам. Я и сам должен вернуться к своим. Спасибо за обед.
Люк рассмеялся:
— Всегда пожалуйста.
Он проводил Кэмерона до двери, стараясь не хихикать как сумасшедший. Когда Кэмерон ушел, Люк наконец-то позволил себе расслабиться, да настолько, что, подхватив Джеки, закружил ее. И в итоге чуть не свалился вместе с нею на пол.
— Сегодня местное кафе, завтра весь мир, не так ли? — рассмеялась Джеки.
Люк лучезарно улыбнулся:
— Что-ж, вполне возможно, — и вновь подхватил помощницу в танце.
ГЛАВА 3
В контракте указали пункты о брэндинге и маркировке, чтобы у посетителей кофейни не возникло вопросов, откуда поставляется новая продукция.
— Вам это принципиально? — спросил юрист.
Кэм пожал плечами и потянулся за ручкой.
— По правде говоря, нет, — признался он, подписывая бумаги.
— Предприимчивость этого парня достойна восхищения, — заметил юрист.
По правде говоря, у Кэма это тоже вызывало восхищение.
Хотя подобное признание заставляло сильнее обычного, осознавать тот факт, что сам он не мог похвастаться тем же рвением, да и к готовке давно охладел. У Люка была страсть к выпечке, и ему было важно, чтобы люди получали удовольствие от того, что он готовил. Кэм увидел это в нем еще в тот самый день, когда Люк протянул ему свою визитку; и после, уже в пекарне. Это было заметно по тому, как Люк напряженно наблюдал, как Кэм дегустирует образцы; в довольном блеске, что появился в глазах, когда Люк увидел удовольствие от съеденного на лице Кэма; в восторженной улыбке Люка, когда тот услышал, что они договорились.
Боже, его улыбка… Она буквально озарила лицо Люка, превратив из просто милого парня в абсолютного красавчика. И от этого становилось тревожно. А больше всего беспокоило, что Кэму было трудно не думать о своей внезапной заинтересованности в хромоногом пекаре.
У Кэма кое-как получалось справляться с наваждением, проводя вечера вне дома и напиваясь. Приходил на работу в субботу с похмелья с жалким видом, виня только себя. Но напитков в клубе было в изобилии, а мужчины великолепны даже без улыбок. И на танцполе, под стробоскопами и дискотечными шарами, с идеальными мужчинами, трущимися о него своими идеальными телами, Кэм почти забывал об удивительной улыбке искусного кондитера, который вовсе не был идеальным.
Первое, что сделал Кэм, когда купил собственный бизнес — перестал работать по утрам. Утро было для сна, секса и серфинга, разумеется, не обязательно в таком порядке. Так что не было никакой серьезной причины, по которой он в шесть утра понедельника слонялся вокруг задней двери «Волн» в ожидании первой доставки Люка. И все же он был здесь, когда маленький красный хэтчбек Suzuki подкатил к задней части кафе. Сердце Кэма забилось где-то в горле, и он распахнул широкую заднюю дверь, прежде чем успел осознанно двинуться с места.
— Доброе утро, — приветствовал он, когда Люк вылез из машины с таким измученным видом, как будто сейчас был не конец зимы, а лишь самое ее начало.