Пусть Лена и была когда-то проституткой, но этот возможный факт не отвращал от нее. Парню неприятно было это осознавать, но желание обладать ею не исчезло. Если оно и ослабло, то совсем на чуть-чуть.
– Вы знали Романа Аникеева?
– Нет, – тихим голосом четко ответила она.
– И труп его сегодня не видели?
– Нет.
– Вы слышали, как сегодня ночью кто-то поднимался по лестнице?
– Слышала.
– Но не видели?
– Но не видела.
– Ну что ж, тогда не смею вас больше беспокоить, – заявил Кустарев.
Он должен был спешить в управление, но ему не хотелось уходить. Лена не заигрывала с ним, даже не пыталась флиртовать, но Гриша и без этого чувствовал силу ее притяжения.
Он вышел в коридор, надел куртку. Лена шагнула к двери, чтобы выпустить его, но в этот момент ее вдруг шатнуло и повело в сторону. Девушка попыталась удержать равновесие, но не смогла. Она упала бы, не поймай ее Кустарев. Он подхватил Лену на руки, перенес в гостиную, уложил на диван.
– Спасибо, не надо. – Она недовольно махнула на него рукой, поднялась, но ее снова сильно шатнуло.
Гриша протянул руку, чтобы удержать ее, но девушка опустилась на диван, села, приложила к вискам пальцы. Взгляд растерянный, рассеянный, чуточку шальной, выражение лица болезненное.
– Вы идите, я потом дверь запру, – сказала она и закрыла глаза.
– Может, «Скорую» вызвать?
– Не надо, это пройдет.
– И часто у вас такое?
– Да, иногда бывает.
– Может, вам обследоваться надо? Если хотите, я завтра отгул возьму, в Москву съездим. – Кустарев сначала сказал, а потом сообразил.
Нельзя было такое говорить. Он оперуполномоченный уголовного розыска, а не Минздрава.
«Впрочем, все равно, что подумает Лена. Нравится она мне, и пусть это ей станет известно!» – решил парень.
– А я, по-вашему, зачем в Москву ездила? – сказала она, признательно глянув на него. – В клинике я была, томографию… впрочем, это неважно. Главное, что нормально все.
– Если нормально, то почему вас шатает?
– Не знаю. Может, с мозжечком проблема.
– Узнать надо.
– Да, пытаюсь. Вам это интересно? – с добродушной насмешкой спросила она.
– Мне вас по-человечески жаль.
– А не надо меня жалеть. Нормально все. – Лена поднялась, ее снова повело, но лишь слегка.
Гриша хотел взять девушку за локоток, но она оттолкнула его руку, вышла в прихожую и открыла дверь. Ему ничего не оставалось, кроме как покинуть этот дом.
Совещание уже закончилось, когда он вернулся в управление. Одинцов не возмущался, как-никак подчиненный занимался делом, свидетеля опрашивал.
О разговоре с Леной Кустарев рассказал в двух словах, о своих смутных догадках распространяться не стал. Не стоило смешивать квадратное с зеленым.
– Значит, Киршанова слышала, как кто-то поднимался по лестнице, – сказал Одинцов. – А что насчет спуска?
Солидный мужик, крутой закваски, брутального типа. Крепкая, наголо бритая голова как будто влита в мощные плечи. Переносица широкая, прямо как у льва, небольшие раскосые глаза сытого тигра, ударопрочный нос с горбинкой, чем-то напоминающий ястребиный клюв.
– Она не сказала… – Кустарев замялся.
– А ты спрашивал? – Начальник правильно понял причину его замешательства.
– Да как-то упустил. Хотел спросить. Она сказала бы, если бы слышала, – оправдываясь, промямлил Гриша.
– Надо было узнать, сколько человек поднимались и спускались.
– А какой смысл, если это самоубийство.
– А если нет?.. Ты же сам сказал, что самоубийцы идут к смерти лицом, а не задом.
– А если он задом шел, чтобы не так страшно было? Может, передумать боялся?
Начальник внимательно посмотрел на него.
– Что-то не пойму тебя, Гриша. Ты же рвал и метал, а сейчас как будто перегорел. Что-то случилось?
– Да ведь тут глухарь вырисовывается.
Одинцов кивнул, на мгновение выпятив губы. Он и сам это прекрасно понимал. Кустареву не хотелось возиться с этим делом. А вдруг Киршанова в нем замешана? Пока он задавался этим вопросом неосознанно, не решался принять сторону Лены, но вектор его мысли уже уперся в нее.
– Я тут ехал, думал. Скользко на крыше было, а там наклон. Будь я на месте Аникеева, возможно, тоже сдавал бы задом, – сказал Кустарев.
И снова в его голосе прозвучали оправдательные нотки.
– Ты на своем месте, Гриша, – с усмешкой заявил Одинцов. – И тоже сдаешь задом. Ты же сам провел параллель с делом Охоткина.
– Ну да, провел.
– Эта параллель и без тебя просматривается. Как Аникеева на Самарскую улицу занесло? Кто его в этом доме знает?