Поднявшись к себе, Алекс вызвал главу контрактно-корпоративного отдела Кормака Даффи и отдал ему документы по франкам, велев объявить конкурс на разработку проекта. Все как обычно: документы в свободном доступе внутри отдела, заявки на участие и работа хоть парами, хоть по несколько человек, хоть лично, если — Алекс подчеркнул это с должной долей небрежности — найдутся такие смельчаки. Как там, кстати, практиканты? Если молодой Макмиллан решит поучаствовать, следует уделить юноше как можно больше внимания — проект находится под покровительством его клана. Ну, и остальным новичкам тоже, конечно…
Когда дверь за Кормаком закрылась, Алекс немного посидел, облокотившись на стол, упираясь подбородком в сплетенные пальцы рук и глядя в окно. Что его так разобрало? Не собирается же он запереть тье Уинни в клетку без возможности общаться с противоположным полом? Мир стряпчих — это мир мужчин, а девушке следует обзаводиться полезными знакомствами, и лишить ее этого — подло и глупо. Главным образом — глупо. И совершенно неясно, откуда вообще взялось подобное желание: ему всегда было безразлично, с кем проводит время Флория или фаворитки и любовницы до нее. Лишь бы не болтали лишнего и не делали особых глупостей. Но Маред…
Алекс поморщился, и тут зазвонил фониль. На экранчике высветился не подписанный именем номер, прекрасно известный наизусть. Алекс поднес трубку к уху, почти радуясь возможности отвлечься от мыслей о Маред Уинни.
— Хорошего дня. Как дела?
— Да вот, — донесся из трубки безмятежный голос Кон Аннуина. — Подумал пригласить тебя выпить пива. Как отнесешься?
— Всегда рад, — медленно и четко отозвался Алекс, ничуть не покривив душой. — Когда?
— Когда сможешь, — усмехнулся Сид. — Подозреваю, у вашей светлости время расписано по минутам?
— У меня три свободных часа прямо сейчас, — с деланным возмущением отозвался Алекс, глянув на список дел в ежедневнике. — В парке?
— Подходит, — с той же ленцой согласился Сид. — Жду.
Парк для встреч они выбрали давным-давно, имена и названия по фонилю Сид вообще никогда не называл, и Алекс привычно соглашался с мнением того, кто в этом деле понимал лучше. Береженого боги берегут. «А небереженого в тюрьме стерегут», — добавляли обычно его клиенты из прошлой жизни. И тоже были правы.
Когда Алекс добрался до парка, Сид уже ждал его на любимой скамейке с неизменной бутылкой в руках. И выглядел со стороны обычным, ровно ничем не примечательным горожанином средних лет, без капли нечеловеческой крови. Так, мелкий клерк, выбравшийся ненадолго выпить пива с приятелем. Может, даже из-под крыла супруги и подальше от выводка детишек: было в рабочем облике Сида что-то этакое, неизменно респектабельное и добропорядочное. Полиция, например, к нему никогда не цеплялась, словно не замечая.
— Холодное? — уточнил Алекс, присаживаясь рядом и забирая свою бутылку, протянутую Сидом.
— Ты бы еще к вечеру приехал. Погреба здесь нет…
Но пиво, несмотря на ворчание Сида и летнюю духоту, от которой не спасала и парковая тень, оказалось холодным.
Алекс потянул волоконце вяленой трески, лежащей между ними на аккуратном бумажном пакете, кинул в рот, прожевал и сделал первый, задающий тон всем последующим, глоток. Горьковатый темный эль скользнул вниз мягко и правильно, оставив послевкусие, мешающееся с соленым вкусом рыбы. Отхлебнув еще раз, он покатал жидкость на языке, смакуя, проглотил, откинулся на спинку скамьи и выдохнул:
— Хорошо как, Лугом клянусь! Где ты такой эль берешь? Сколько раз покупал эту же марку — а все не то.
— Значит, не в той компании пил, — хмыкнул Сид, тоже отхлебывая из бутылки. — Или не в том настроении. Правильный эль требует уважения и должного расслабления души. Хотя можно поспорить, что является первичным: пиво или расслабление.
— Да ты философ, — лениво отозвался Алекс, наслаждаясь редким моментом спокойствия и зная, что торопить бесполезно: Сид расскажет, что и когда сочтет нужным, и чем меньше упорствуешь, тем быстрее наступит данный момент. — Проповедник дрожжей и солода…