— Так что там был за повод для встречи вчера, дорогая?
— Дорогой, в нашем районе открыли частный детский сад. Высокого уровня. Это большая удача для нас и А-Ли.
Хрустит на зубах обжаренный стебель молодого бамбука. Кажется, родитель начинает что-то подозревать.
Похоже, последний рабочий день не обошелся без выпивки. Или так уработался папаня, что под глазами темным-темно. В лучах утреннего солнца круглолицый и задумчивый, немножко даже грустненький батя с бамбуком во рту похож уже не на барана. Па — панда.
— Частный?
Оказывается, что мать моя женщина тоже умеет в скороговорки. Она вываливает на родителя столько сведений о преимуществах нового садика, что лицо вытягивается не только у меня, но и у бати. Хотя он-то не должен испытывать трудностей с переводом. Вроде как.
Там де и пятиразовое сбалансированное питание, и дипломированные преподаватели, и углубленное изучение английского. Не десять слов в неделю, как в муниципальном детском саду, а не менее двадцати, плюс несколько коротких фраз.
Они гарантируют, что к школе их выпускники будут способны говорить на этом сложном и важном языке!
Еще у них есть занятия танцами, музыкой, уроки естествознания, свой стадион и даже бассейн. И охраняется садик, и все в нем новое, и директор проходил обучение за границей…
Много, очень много хвалебных слов.
В сад надо записываться заранее, так как желающих много, а мест в группах ограниченное количество. Детям придется проходить тесты. Уважаемая мама Вэйлань может раздобыть образцы тестов прошлого года.
Также госпожа Сюй намерена нанять репетитора для дочки. Для начала на лето, а там, как пойдет. Поскольку мы все соседи с детьми схожего возраста, мама Вэйлань хотела бы, чтобы в детском саду у ее дочери были знакомые лица. Друзья. И эта достойная во всех отношениях госпожа готова поделиться образцами тестов с мамами будущих друзей…
Мой тяжелый вздох услышали оба предка. Но поняли, как обычно, неправильно. Они пододвинули мне соевого молочка и вернулись к нашим баранам… к преимуществам нового детского сада и знакомства с госпожой Сюй.
Барашки вы оба. Вэйлань нафиг не сдались друзья. Друзей она заведет потом, по указке родителей, из круга таких же деточек-клубничек. Родители которых смогут так же скупать по полмагазина за заход. Пить чай за столом из красного дерева. Выставлять недешевые образчики живописи в проходном коридоре.
Сладкой ягодке и капустным кочанам есть место на одной грядке только при одном условии: если кочанам предлагается роль свиты.
Свиты, которую так легко купить: хватит нескольких ксерокопий устаревших тестовых заданий. На что ставим, что к занятиям с репетитором «друзей» не подтянут?
Дальше мамочки сами станут подталкивать деток к общению с малышкой Вэйлань. И учить проявлять вежливость, а к маме Вэйлань — почтение.
Зачем? А фиг пойми. Я пока что в восточном социуме слишком мало крутилась. Но, ма, мне не нравится то, на что ты меня подписываешь.
Хотя легализовать знание инглиша — заманчиво. Оно у меня далеко не идеальное, конечно, но явно превышает лимит малипуськи. И вот про музыку и танцы та фраза звучала интересно.
Но ты же слышала про бесплатный сыр, ма?
— Нашей Ли Мэйли всего год, — ба, сам того не зная, повторяет за ма. — В садики принимают детей с трех лет.
— Это частный детский сад с особыми правилами приема, — почти что вторит знатной пиарщице, балбесовой матери, ма. — Туда можно поступить в два года.
Нетрудно же тебе промыть мозги, моя ты хорошая…
Смотрю на нее осуждающе. Не понимает, продолжает рекламировать бате перспективы моего раннего дошкольного обучения.
Если па — панда, то ма — манул? Пока что она ведет себя, скорее, как овечка… Наивная и безобидная, с которой всякий может состричь шерсти клок.
— Частный сад — это же очень дорого? — начинает доходить до ба глубина финансовой жо… ямы, в которую толкает его жена. — Муниципальный детский сад за полгода стоит две с половиной тысячи. Даже это дорого. Но ради Мэйли… Дорогая, этот садик намного дороже? Три тысячи? Три с половиной?
Ма с виноватым выражением лица опускает глазки в пол. Пол чистый, она его моет по два-три раза на дню, так что непонятно, что она намерена там высмотреть.
— Милая?
— Шесть с половиной тысяч юаней, — практически шепчет мать. — И еще немного за дополнительные занятия. По двести юаней за семестр на каждый вид занятий.
— Я… должен обдумать, — кажется, у бати пар из ушей сейчас пойдет. — Это большие деньги.
— Это счастье нашей дочери, — распрямляет плечи мать, смотрит уже не в пол, а прямо в глаза мужа. — Шанс на лучшую жизнь для Мэйли.