По лицу сложно судить: улыбается приятно, вежливо, ласково даже, хотя видит первый раз в жизни.
Пока я прикидывала процент искренности на каждый миллиметр белозубой улыбки нашей новой знакомой, мы дошли до комнаты с монстриками иного толка. С детьми, сверстниками моего туловища.
— Бо Ченчен, — эта госпожа озвучила двойное имя моего песочного знакомца слитно, наверное, так оно и правильно.
Все же к этой мамочке, не чуждой культуры и искусства, у меня веры больше, чем к луноликой мамане балбеса. Пусть та и родная мать.
Балбес под моим взглядом как-то весь перекосился. И отполз подальше, причем спиной вперед.
«Только не захнычь», — мысленно взмолилась я. — «Ненавижу, когда мужчины плачут».
— Чжан Джиан, — представила мне еще одного мальчугана хозяйка.
Этот был как-то меньше в пропорциях, и на лицо поуже. Не такое, что стремится к идеальной форме — шару. Видимо, пошел в батю, а не в плосколицую мать. Ну, или в соседа.
Чжан Джиан махнул мне ярким матерчатым кубиком и отвернулся.
— Сюй Вэйлань, — свою дочь хозяйка представила последней.
Девчушка даже не взглянула на меня. Она была поглощена сборкой разноцветной пирамидки.
У меня в детстве была похожая. Только цвета не такие вырвиглазные.
Игрушек в комнате — уйма. Словно детский отдел в крупном магазине сказали завернуть и привезти по адресу.
— Я пойду, — мама Вэйлань улыбнулась еще шире. — Повеселитесь.
Когда закрылась дверь в комнату, мне стало кисло. Как я узнаю, для чего устроен весь сыр-бор, в смысле, материнский сбор? Эй, женщина, я хочу это услышать! Это меня напрямую касается.
Эх. Нет в жизни счастья. И места шпионским историям с прослушкой. Тут стакан к стене не прислонить, чтобы вызнать тайны китайских импе… мамань. Стен слишком много, эта детская — самая дальняя от столовой-гостиной комната.
Кто здесь хозяйская детка — ясно, в принципе, и без представлений. Композиция: три капустных кочана и одна клубничка вполне очевидно показывает, кто здесь гости.
Если все еще не понятно, я растолкую: меня, как и балбеса, и того, с узкой моськой, привели с улицы. Во всех слоях одежды, включая уличную куртку. Не раздели, не разули — сунули в игровую берлогу… зачеркнуть: в детскую комнату Вэйлань. Та одета в розовенькое платьишко с рюшами, поверх платья кофточка тонкой вязки, тоже розовая, чуть потемнее.
Если вы представляли клубничку с участием маленькой девочки как-то иначе, то у меня для вас плохие новости. Вы — извращенец, вроде тех, что проектируют и строят коридоры-лабиринты.
Хотя не, у тех извращенцев хотя бы есть обоснование. Традиции, фэншуй, принцип пяти элементов… Юг, который слава и признание, кстати, у них на схемах — сверху. Магнитный юг сверху, географический север тоже сверху. Мозги выкипают во всех направлениях. Равномерненько. Пар идет на запад и на восток, через ухо правое и через ухо левое.
Возвращаясь к овощам и одной ягоде.
Вместо громоздкой обуви (уличной, мать их… и мою тоже, обуви!) на клубничке белые лакированные туфельки.
Что у меня, что у других жертв домашнего насилия… да что ж такое! Зачеркнуть! Образцов материнской заботы. Да, так вот: у нас, образцов, непокрытая голова и ладошки на свободе. Остальное в слоях одежды.
И такая подвижная милашка Вэйлань, которая может не перекатываться, а почти грациозно (с учетом возраста) перемещаться по игровой.
Куча игрушек, три капусты и клубника. Пол застелен чем-то мягким, но не ковром. Видимо, несколько покрывал или что-то подобное настелили на один раз. Потом это точно в стирку: обувь на гостях, напомню, уличная.
Меня мама несла на ручках. Этих двух кочанчиков, наверно, тоже. Но все равно мы не в домашних сменных тапочках.
Итак, по диспозиции на грядке.
Места много, эти трое рассредоточились. Хотя узколицый кочан по чуть-чуть пододвигается к ягодке. А кочан-балбес отползает от меня. По-моему, делает он это неосознанно.
Говорят, что дети весьма эмпатичны. Чувствуют опасность, стараются держаться подальше.
Впрочем, о чем это я? Где балбес и где осознанность?
Сюй Вэйлань миниатюрная девочка. Хотя ей, как и всем присутствующим, чуть больше года.
В контексте конкурентоспособности ягодка на голову выше нас. И когда она начинает бросать в нас яркие цветные мячики, это особенно заметно. Сложно уворачиваться от вражеских снарядов, когда ты — капуста. Еще сложнее перехватить снаряд на лету и кинуть обратно.
Малышковая социализация. И установка лидерства на отдельно взятой грядке.
Играть в игру, где я не могу победить? Вот еще.