"Двум смертям не бывать, а одной не миновать" - в его голове вдруг промелькнула общеизвестная поговорка: "Нахуя мне вообще менять стиль жизни? Внезапно Харончик вспомнил и про старый Люгер, лежащий в нижнем ящике стола.
"Подумаешь, демоны, Чикатило, тоже мне бля, страшилки для детей. Начнёт труп быковать, пристрелю его нахуй и все дела".
Определившись с дальнейшей жизнью, он опрокинул стакан с коньяком себе в рот и впервые за неделю улыбнулся.
Глава 24. Низкая социальная ответственность
Вечером он зачем-то изрядно нахуярился, выпил весь "Арарат", присланный армянскими родственниками и шлифанул это сверху пивом. Даром такой коктейль не прошёл и ночью, стоя на коленях перед унитазом, господин Мовсесян изливал внутрь всё недельное отчаяние, накопившееся в его душе вместе с продуктами распада алкоголя, перемешанными с немудрёной закуской.
Однако настроение с утра было отличным. Подмигнув в зеркало своей опухшей небритой роже, он обдал ледяной водой слегка гудящую голову, вытер торчащие во все стороны волосы полотенцем и двинулся на кухню, варить кофе.
Придя на место постоянной дислокации, Харон Абрамович в предбаннике обнаружил несколько новых каталок. С любопытством он начал снимать простыни с лиц и, наконец, обнаружил искомое - крашеную блондинку лет тридцати с накачанными коллагеном губами в пол-лица.
"Вот это я понимаю, подгон" -довольно промурлыкал Харончик себе под нос. Он совсем откинул простыню и даже слегка возбудился: Огромные округлые силиконовые сиськи 4-го размера соседствовали с не менее накачанной силиконом жопой, тело было гладко эпилировано, ноги с безупречным педикюром, а руки с изысканным маникюром.
"Видимо, работница древнейшей профессии перетрудилась. Так, с грехами тут всё понятно - в любом естественном отверстии тела наверняка побывало такое количество хуёв, что я и столь длинных чисел не знаю. Может её так оттарабанить, без оживления, нахуя патроны и вакцину тратить, где их потом брать? От "Макара" не подходят, меня предупреждали, а Анечка отрезанный ломоть, "Спутника" больше точно не даст".
Определившись с тактикой, Харон Абрамович обмазал всё тело покойницы увлажняющим кремом, затем взял интимную смазку и нанёс её в нужные места, сделав особый упор на заднепроходном отверстии - он решил себя наконец, побаловать после целой недели воздержания. Однако, задница оказалась столь разработана, что туда прошёл не только палец, которым господин паталогоанатом имел обыкновение наносить смазку, но и рука целиком, причём без особых затруднений.
Харончик быстро разоблачился, аккуратно перевернул труп на живот, залез сверху и воткнул свой давно восставший член в задний проход скончавшейся дамы с низкой социальной ответственностью. Хуй доктора провалился в задницу трупа совершенно без сопротивления, отсутствовало трение и тот плотный охват члена, за который господин Мовсесян так любил еблю в жопу. Он начал фрикции, но фрикционные свойства данного органа оказалось столь слабеньким, что его член потихоньку стал опадать.
"Бля..." - процедил сквозь зубы доктор и увеличил темп. Несмотря на недельное воздержание, к нему пришло, наконец, понимание, что так не кончить.
"Разъебали всю жопу, сволочи. Придётся попробовать естественное отверстие" - он перевернул труп теперь на спину и продолжил дело всей своей жизни.
Детородный орган мадам оказался столь же просторен, но так как сама природа предназначила его для размножения, трение оказалось лучше и дело пошло веселее. Вспомнив годы буйной молодости и нескольких старых подруг с огромными пёздами, он припомнил и старые хитрости на ниве любви.
Харон Абрамович забросил ноги покойницы себе на плечи и стало почти нормально. Доктор разошёлся не на шутку, с него градом лил пот, а колесики каталки ездили туда-сюда по полу, в зависимости от направления фрикций. Он пообещал сам себе, что пока не кончит, с трупа не слезет и пока всё получалось. Наконец, произошла искомая разрядка, она была долгой, из-за долгого-же воздержания. Наконец, спазмы закончились, Харончик убрал руки с силиконовых сисек и начал было снимать с плеч ноги, но покойница, скользкая из-за крема, вдруг выскользнула у него из рук и грохнулась на пол. Обессиливший паталогоанатом улегся на каталку лицом вниз и промолвил: "Заебись, но неидеально. Ладно, морозить наглухо пока не буду, ещё пригодится".