– Я думал, весь клан Гловеров пал вместе с Диконом, – удивленно рассматривая вестника, Питер чуть наклонился и провел языком по вишневым губам. – Вот и причина, по которой я приехал. Ваш регион еще не… куда вы идете? – вскочивший с кресла мужчина подобрал на ходу свою новую трость, дабы побыстрее добраться до нужной комнаты.
– Брат, открывай! – тарабаня кулаком в дверь, Старк прислонился лбом к шершавой поверхности. Вся усталость, скопившаяся за годы навязанного правления, вылилась в ненависть по отношению к двери и человеку, за ней скрывавшемуся. – Давай, просыпайся, мать твою! – игнорируя недоумение стражи, он воспользовался тростью, чтобы поберечь кости. Наконец, петли заскрипели, выпуская наружу еще одного члена семьи – возмужавшего Бриндена, державшего на руках двоих мальчиков четырех лет. – Черт. Все настолько плохо? – младший из Старков покачал головой, передавая одного ребенка слуге, а второго прижимая крепче к себе. – Ладно. Отведи их в покои, я зайду внутрь.
– Будь терпеливее, – попросил третий сын Маркуса и прошел мимо, направившись в отдаленную комнату. Кто бы мог подумать, что пугливый мальчишка вырастет так быстро и станет опорой семьи в тяжелые периоды.
Оказавшись внутри плохо освещённой комнатушки с низкими потолками, Волк поморщился – кислый запах ударил в ноздри, смешиваясь с неприятной затхлостью. Помещение нельзя назвать грязным – слуги регулярно убирались, но раскрывать окна и проветривать им запрещалось. Так пожелал хозяин, прятавшийся от солнечного света в самом мрачном углу, под потертым балдахином. Вокруг валялись изорванные книги, поломанные деревянные игрушки и опустошенные бурдюки. По полу растекался темно-бордовый жидкий узор, окрашивающий вырванные желтые страницы и края огромных карт с отметками. Будто их владелец собирался покорять новые вершины.
– Как эта ворона еще не издохла от такого количества винных паров? – Стефан, облокотившись прямо на большую дубовую столешницу, заметно вздрогнул и обернулся, глядя на очередного нарушителя спокойствия. Скрестив руки на груди, Деймон укоризненно покачал головой и критически огляделся, подмечая изменившиеся детали. В основном они касались положения пьяницы и белой птицы, что с остервенением трепала ткань балдахина. – Насчет тебя у меня сомнений уже не осталось.
– Это ты меня так осуждаешь? – поинтересовался Хранитель, поворачиваясь корпусом к брату. Лицо, чуть вытянувшееся и опухшее от продолжительного распития вина, нахмурилось от недовольства. – Кажется, я упустил момент, когда начал интересоваться твоим мнением вне тронного зала. Помнишь – я пью когда хочу и сколько захочу. – вызывающе бросил мужчина, запрокидывая голову для глотка, на сей раз более глубокого.
– Я бы мог ударить тебя, как в прошлый раз. Или запретить прикасаться к напиткам. В общем, сделать что-нибудь ради спасения твоей никчемной жизни.
– А ты кто такой, чтобы мне запрещать? Король Беленора? – последнюю фразу он умышленно растянул, демонстрируя откровенное презрение. Столь эффектный выпад закончился следующим глотком.
– Кстати, о нем. Ты в курсе, что у него родился новый отпрыск? Ты отправил поздравительное письмо, заляпанное вином и твоими соплями? – выплюнул второй сын Маркуса, поправляя черные волосы и отгоняя заполошного ворона, пытавшегося усесться к нему на плечо. – Так что там? Написать письмо за тебя?
– Сходи к чертовой матери, – отмахнувшись, пробурчал Стефан, щелчком пальцев отзывая птицу назад. Ощущая странную дрожь в руках, он запустил одну в разросшуюся бороду с торчащими в разные стороны волосками.
– Два года прошло с тех пор, как она умерла, брат. Два гребаных года, а ты все страдаешь! Я никогда не давил на тебя прежде, не докучал разговорами по душам и просьбами прокатиться верхом, чтобы свежим воздухом подышать. Это все не про меня, ты знаешь. Но это не значит, что мне плевать. Или я жду возможности избавиться от тебя и захватить Логово – такие мысли тоже проскальзывали у пары верных вассалов. Извини, что меня волнует твое состояние, но мне совсем не хочется остаться главой дома Старков при двух наследниках Севера, одной незамужней сестры и будущего мальчика-рыцаря, которого нужно отправить на обучение в знатный дом. Я не мастер вести переговоры и со мной даже не хотят иметь дело ввиду прошлых недоразумений.
– Мы назвали их Орри и Перси. Два сына. В честь ее погибшего отца и нашего далекого предка. Лучше бы придумали что-то необычное, запоминающееся. Могли бы назвать третьего ребенка Сальваторе. Или Джузеппе. Но так и не успели. Она покинула меня раньше.
– Иисус, Мария, Иосиф, – вскинув ладони, обозлился северянин, чувствуя, что говорит сам с собой. – Властелин Севера меня слушал до этого? Или мне лучше называть тебя властелином, который Север пропил?
– Ты же явился сюда не для того, чтобы меня отчитывать, – менее уверенно буркнул бражник, отводя затуманенный взгляд как можно дальше. – Напоминаешь отца.
– Уверен, будь он жив, то не сказал бы тебе ничего нового из того, что уже сказал я, – издевался лорд с таким невозмутимым видом, словно вычитывал провинившегося молодого конюха, а не одного из самых могущественных владык, управляющего крупнейшим регионом королевства. И самое нелепое заключалось в том, что последний не собирался останавливать так называемую казнь. – Ты знаешь о том, что бритву изобрели несколько столетий назад? А если сюда наведаются столичные посланники, ты им тоже будешь про имена сыновей рассказывать?
– Чего ты от меня хочешь? Я сегодня не в настроении ссориться.
– Хочу лицезреть, как ты отсосешься от поганого кувшина и пойдешь со мной посмотреть на чудо. Не знаю, приобщался ли ты к божественному во время запойных ночей, но реальность ведь интереснее, правда? – впервые встретившись с мутно-серыми глазами, выражающими запредельную тоску всего мироздания, Деймон неловко прокашлялся и стукнул тростью о каменный пол. – Сколько домов мы, по скромным подсчетам, потеряли? Три? – глава клана сухо кивнул, призывая развивать мысль. – Да. Только в прошлом году объявились какие-то там дальние родственники Сервинов и отстроили замок. А сейчас ко мне является гонец и сообщает, что некий мужчина представился лордом Гловером. Вот я и подумал, что на воскрешение нам следует взглянуть вдвоем.
– Что?! – подскочив, Стефан чуть не перевернул один из пяти бокалов, усеявший поверхность стола. – И ты тратил драгоценное время на нравоучения, обладая такими сведениями? Твою мать! – окунув лицо в стоявший рядом таз с холодной водой, предусмотренный для приведения себя в порядок в угоду неожиданным визитерам, хозяин замка выпрямился и часто заморгал. Отряхнув кафтан от пылинок и грязи, он проигнорировал многочисленные темные пятна на серой ткани и просто вылетел из покоев. – Следовало оставить Бриндена за главного. Он не пустословит. – оглашая пустые залы криками, сир чуть не покатился вниз по ступенькам, но удержался за выемку с факелом и вздохнул. Пошатываясь, он спустился в центральный зал и сощурился от ярких лучей полуденного солнца, проникших сюда сквозь окна. – Где Гловер?
– Приветствую, господин, – двое крепко сложенных мужчин преклонили колено перед сюзереном и медленно приняли исходную позу. Один из них, закутанный в черный полушубок, сделал шаг вперед и вновь опустил голову в подчинении. На изможденном обветренном лице виднелись мелкие шрамы и зарубцевавшиеся раны, скрытые под густой темной порослью на подбородке и губах. Волосы точно такого же оттенка слабо колыхались от малейшего движения, но все равно ложились на прямой лоб с отчетливыми бороздами морщин. Под бесцветными глазами залегли фиолетовые круги, казалось, въевшиеся в кожу. – Мое имя Итан Гловер. Это Филипп Рисвелл.
– Здравствуйте, – пробормотал второй гость, испытывая заметный дискомфорт. Он то и дело запускал ладонь в темно-коричневые волосы с заметными седыми прядями и старался пригладить назад, хотя они идеально лежали на продолговатом, слегка обрюзгшем лице. Видимо, его смущали две полоски шрамов, идущие от краешка поджатых губ до середины щеки. – Приносим извинения за такой визит. – полуседая козлиная бородка с усами явно отращивались в попытке скрыть уродливые порезы. Вот только безуспешно – линии рубцов двигались на каждом слове, растягиваясь почти до ушей. – Нужно было прийти раньше.