– Мама, мне страшно! – прошептал оставшийся в одиночестве Тимоти, державшийся за выломанную ручку экипажа.
– Смотри на меня, – убрав смолянистые пряди с подрагивающего детского лица, Сванн наклонилась и обхватила его за щеки. – Ты поедешь с сиром Раймондо, он о тебе позаботится. И мы встретимся в замке очень скоро. Обещаешь слушаться его? Пообещай мне, Тим. – вцепившись в кафтан рыцаря, второй сын Никлауса повел челюстями, однако кивнул и позволил увезти себя.
– Остались мы с вами, Ваше величество. Садитесь, – помогая королеве взобраться на кобылу, Престер с тревогой оглядел возвышающийся храм, чьи врата оказались запертыми. – Я знаю, где ваши дети и супруг. – не задерживаясь более, Темплтон вырвался из дрогнувшего окружения, переходя на галоп. Оставляя позади двоих гвардейцев, нещадно колотивших кольчужными кулаками по дверям церкви, и одного павшего товарища, чей белый плащ превратился в грязную изорванную тряпку – как символ сегодняшнего поражения.
***
Выбравшись из удушливого климата, царившего в царских апартаментах, Джеремая рассчитал время так, чтобы на ипподроме никто не тренировался. Солнце мирно клонилось ко сну, утопая в алчном и всепоглощающем Рубиновом море. Вдыхая солоноватый воздух желанной свободы, юноша вытащил клинок и сделал резкий выпад. Невидимый соперник наверняка пропустил бы такой удар и потерпел сокрушительное поражение от величайшего иноземного выродка. Так действительно хорошо. С ним не заводят светские или серьезные беседы, не требуют соответствовать правилам этикета или ходить на цыпочках по мозаичным полам, дабы не побеспокоить покой важной особы с головной болью. Да какая разница? На него все равно смотрят, как на необузданное животное. Не от мира сего. Изгой. И потрепанный оборванец без роду и племени, чудом заслуживший расположение монарха. Завтра не станет его – исчезнет и обладатель титула западного лорда. Разъярившись на мысленных обидчиков, воин представил их лица перед собой и нанес рубящие удары с перекатами.
– Ха. А Клаус еще не хотел посылать за тобой в Волантис. Не верил слухам, – тяжело вздохнув, Валеска обернулся и, поправив растрепавшиеся волосы, недобро зыркнул на подъехавшего наездника. Мало кто не был знаком с родным братом королевы – напыщенным фигляром в черно-белом плаще. Лорд Сванн спешился, оголил зубы в широкой приветливой улыбке и цокнул языком. – С кем воюешь? Чье лицо воссоздаешь?
– Не думал об этом, – солгал волантиец, нахмурившись и протирая вспотевший лоб рукавом. – Теперь ты дал мне повод задуматься. – ответом стал искренний смех истосковавшегося по веселью человека с навязчивой идеей добиться его любыми способами. – Я нужен командующему военными силами?
– О, ты, похоже, единственный, кто помнит о моем назначении. Знаешь, в отсутствие командующего гвардией я могу отдавать вам приказы, – это была не угроза и не насмешка. Констатация факта. Будто обладатель низкого голоса и привлекательной наружности нуждался в дополнительных заверениях относительно своего положения. Глупая мысль. – Но ты не гвардеец, так что можешь послать меня к черту.
– Я не дам тебе повод для драки, не надейся.
– Боже, и в мыслях такого не было, – откровенно удивившись, проговорил Дориан, поднимая ладони вверх в знак непричастности ко всем дурным помыслам. – Но тебе стоит расслабиться. В первые годы я сам таким был. Постоянно на взводе. Нетерпеливый, вспыльчивый, а потом десять лет пронеслись так незаметно.
– Почему ты не в церкви с семьей? – подавив прорывающуюся улыбку, Джеремая через плечо глянул на причудливые шпили молельни, пронзавшие темнеющие небеса. Скоро начнут зажигать костры. – Не любишь компании?
– Могу задать тебе тот же вопрос. Но у меня с Богом свои отношения, – признался Сванн, разминаясь с подобранной секирой. – К слову, мне помогали развеяться местные дома терпимости. Можем как-нибудь наведаться туда вдвоем. Я подберу тебе хороших девочек. С темными волосами. Например, как та особа, что не отводит от тебя взгляд на протяжении всего разговора. – повернувшись, Валеска не стал мешкать и рванул в направлении трибуны, по дороге уворачиваясь от древка секиры и сразу же отбивая его клинком. – Не злись, я хотел, чтобы ты произвел впечатление. И проверить реакцию. – утробно зарычав, юнец прошел мимо зарвавшегося сановника и, дойдя до деревянных ограждений с невысокими бортиками, грациозно подтянулся, перекинул длинные ноги через перекладину и стал напротив зрительницы.
– Значит, мы все-таки разыграем радостных чужаков, обретших счастье в дурном городе? – спросила леди Коннингтон, поднимая с небольшого столика золотистый бокал и призывая слугу долить вино. – Угоститесь? Пока никого нет рядом, можем перейти на “ты”.
– Я не пью, – изучая предложенный сосуд с мутной пурпурной жидкостью, Свифт ощущал отвращение на инстинктивном уровне. – Прошу прощения.
– Черт. Это ты меня извини, – отставляя вино как можно дальше, Ребе нервно закусила нижнюю губу с отчетливыми следами красной жидкости. – Я не подумала, но твое воздержание похвально. Долго?
– Всю жизнь.
– Какой воспитанный кавалер, – девушка прикрыла подведенные глаза и протяжно вздохнула, отходя в сторону, дабы пошатывающийся комментатор ненароком не навалился на нее, как уже случалось. Опершись рукой о массивную спинку трибуны, возникший из ниоткуда юноша мотнул головой, даже не заботясь об испортившейся прическе – кудрявые волосы и без того выглядели неопрятно. Темные брови взметнулись вверх при виде графинов, а язык непроизвольно смочил пересохшие губы. – Ребе, ты устроила пир, пригласив не меня, ценителя дорнийского, а незнакомца с морковкой на башке. Не принимайте на свой счет.
– Полагаю, вы тот самый Валерио? – переборов подкатывающее к горлу омерзение от едкого запаха напитков, волантиец сделал один шаг вперед. Рост одинаковый, что непривычно, несмотря на то что Коннингтон чуть сгибался под тяжестью отравляющих паров. – Мы уже знакомы.
– О, так это вы помогли моей сестре? Браво! Я-то думал, мне приснился сон о рыжем драконе, – явно не собираясь затыкаться, бражник с заостренными чертами лица и нездоровым румянцем на щеках потянулся к миске с виноградом. Тогда Свифт перехватил его и, вцепившись в помятый кафтан, вмиг прижал к деревянным брусьям. – Тише-тише! Без рук! Я с тобой соревнований не устраивал.
– Эй-эй! – подбежавший к ним Дориан одной рукой удерживал норовистую лошадь, а другую тянул к обоим мужчинам, внезапно решившим померяться силами. – Джеремая, отпусти его. Мне не нужно напоминать тебе, что он – лорд Грифонового Бастиона. Они вассалы и близкие друзья Баратеонов. А Баратеоны – наши близкие друзья. Давай не будем перечеркивать старания Никлауса из-за ужасного настроения? – Король Волантиса неопределенно фыркнул, выпуская недруга из захвата и встряхивая его в качестве наказания. – Вот и славно. Из меня вышел толковый командующий.
Он не успел полностью насладиться триумфом, поскольку ворота на другом конце ипподрома резко распахнулись, запуская на поле неистового всадника. Под аккомпанемент шокированных окриков и воплей солдат вперемешку со слугами, рыцарь в бело-грязном плаще едва не свалился со взмокшего скакуна. Удерживаясь в седле из последних сил, он избавился от шлема и, дождавшись подбежавших стражников, передал им дрожавшего всем телом мальчика, после чего не без помощи спешился сам.
– Короля похитили! – теряя остатки взыгравшего адреналина, Кейси упал на колени и сплюнул сгусток желтой слюны. – Я привез принца… я справился.
– Твою же мать, – прорычал Сванн, почувствовав дрожь в собственных пальцах и скрежетание зубов.