– Понимаю, – великодушно откликнулся Янус. – Тогда в ответ я должен поставить тебя в известность, что на твои предупреждения мне глубоко плевать. Откровенно говоря, я бы с радостью избавил себя от твоего общества, однако Верховному Совету, похоже, важно, чтобы мы уладили свои разногласия. Они не очень-то одобряют тот факт, что два таких высокопоставленных члена Лиги воюют друг с другом. По этой причине они потребовали, чтобы я на какое-то время пригласил тебя в Рим. Очевидно, лелеют надежду, что мы еще сумеем подружиться.
Это настолько абсурдно, что я не сдержал смех.
– Совет заставил тебя пригласить меня? Тогда передай им, пожалуйста, следующее: мы никогда не станем друзьями. Но если ты освободишь Мальту, то можем подумать о перемирии.
– Кажется, ты меня неправильно понял, – грубо сказал Янус. – Я не намерен торговаться с тобой, заискивать или идти тебе навстречу. Мальта принадлежит мне по праву. Поэтому я просто перетерплю твое присутствие, чтобы в итоге доложить Совету о твоем упрямстве.
Мы сверлили друг друга взглядами. Каждый четко выразил свою позицию, и ни один из нас не собирался отступать от нее ни на шаг. Видимо, лето будет долгим.
Кассия
Злободневный вопрос
Сейчас железные кандалы на моих запястьях казались по-настоящему плохим и ошибочным решением. Поначалу они были лишь необходимым реквизитом, чтобы сделать нашу историю достоверной, но тут, в пещерах, цепи словно становились с каждым шагом тяжелее и тяжелее. Инстинкты во всю громкость призывали меня к побегу. Держать их в узде удавалось, только постоянно напоминая себе о том, что поступаю правильно. Я покончу с Янусом. Покажу демону, где его место. Отомщу за Дафну.
Танатос дал мне день на раздумья, однако уже через пару часов мне стало ясно, как должен звучать мой ответ. Если я хотела в будущем спокойно смотреть в глаза самой себе, то другого выбора нет – на какие бы риски мне ни предстояло пойти. Впрочем, наивной я не была, и жить мне пока тоже не надоело, поэтому как от Танатоса, так и от Люциана я потребовала клятву: каждый день ждать от меня сообщения в Большом цирке, и если – независимо от моего успеха – я захочу все бросить, то они будут обязаны меня вызволить. Это создавало хотя бы намек на безопасность.
Люциан, ни на миг не останавливаясь, двигался сквозь толпу. Он надел плащ, капюшон которого низко натянул на лицо. Мера предосторожности, чтобы его никто не узнал. По той же причине Танатос вообще не пришел. Его сомнительная слава брахиона поставила бы наш план под угрозу – тем более этот подозрительный рынок кишел демонами. От множества иллюзий и витающей повсюду силы у меня жутко кружилась голова. Так что, сконцентрировавшись на спине Люциана, я послушно следовала за ним вдоль каменных стен за импровизированную сцену.
– Ты опоздал, – послышался ворчливый мужской голос. Надсмотрщик со шрамами от нарывов отпихнул Люциана в сторону и без спроса схватил цепь, чтобы разглядеть меня со всех сторон. От него ужасно воняло, но, к счастью, на тщательный осмотр времени ему не хватило. Точно так, как и задумывал Танатос.
– Друз будет ее покупать или нет? – рявкнул на него Люциан. Надзиратель нервно оглянулся на сцену. Там наверху его хозяин в данный момент был очень занят. Заменить его никто не мог. И это тоже являлось частью плана. Чем меньше народа запомнит лицо Люциана или обстоятельства моей покупки, тем лучше.
– Ну, ладно, – пробубнил надзиратель и вытащил мешок с монетами. – А теперь исчезни отсюда!
Люциан взял деньги, развернулся и растворился в толпе – не оглядываясь.
Я тяжело сглотнула. На самом деле я давно привыкла рассчитывать только на себя, но Люциан не просто бросил меня одну, но и забрал с собой мою личность. С этого момента я больше не свободный человек. С этого момента я рабыня.
– Ты следующая! – охранник выволок меня на постамент, а вместе с тем и в центр внимания. Пока он обменивался парой слов со своим хозяином, я почувствовала, как на меня обратились глаза всех присутствующих. Большинство из них смотрели на меня как на кусок мяса, который очень кстати умел вырабатывать эмоции. Хотя я готовилась к такому, сердце вдруг бешено заколотилось. Теперь дело за мной. Нельзя показывать ни страха, ни смирения, ни слабости. В этом отношении инструкции Танатоса звучали довольно однозначно. Чтобы заманить кого-то вроде Януса, определенно потребуется больше, чем смазливая внешность – но и ей пренебрегать не стоило. Поэтому на мне была очень тонкая туника, плотно прижатая к телу плетеным поясом, и простая высокая прическа. Так по чистой шее любой мог увидеть, что моя душа еще принадлежала мне.