Неожиданно рвача сдала назад, так что дала возможность подтянуть ноги и сбросить тушу; грызь увидел, что в заднюю лапу рвачи вцепился крупный чёрный волк с ошейником на шее, видимо шировский. Так как ничто не мешало волку основательно вгрызться в коленный сустав, рвача враз забыла про грызуна, оглушительно взвыв и бросившись на волка - тот однако был резв и успел отскочить. Хем почувствовал под лапой топорик, и тут же применил его по второй коленке рвачи, удачно подставленной; теперь туша почти лишилась задних лап и двигалась урывками, но не менее бодро чем раньше. Волк не будь дураком отскочил на безопасное расстояние и наблюдал за развитием обстановки оттуда, чем сильно бесил рвачу; воспользовавшись этим, Хем кое-как поднялся на ноги и пробежав последние двадцать шагов, схватил топор: тяжёлое оружие, вместо того чтобы отяжелить, словно придало сил. Вернувшись обратно, грызь зашёл с противоположной от волка стороны, держа топор на плече; почуяв жаренное, рвача вертелась, но волк не давал ей держаться мордой к Хему, прикусывая за заднюю часть туши. Выбрав момент, сквир сделал шедрый замах и опустил топор на спину чёрного, явно переломив позвоночник ближе к заду. На этом он сам свалился с лап, да и сил практически не осталось, только отползти в сторону от издыхающей скотины. Лишь отдышавшись, Хем сгрёбся и нанёс ещё один удар, на этот раз по башке, превратив её в кучу мяса и переломаных костей.
- Эээй грызть наискось!! - проорало откуда-то сбоку.
Как оказалось, это был Кудус, возвращавшийся за остатками мяса вместе с волком. Что заставило волка побежать вперёд своего ведущего грызуна - одному болоту известно, но именно это спасло Хема от гибели. Прекрасно понимая это, грызь много раз сказал хруродарствие Огарку, как погоняли волка, и оставил ему большое количество первосортного мяса. Пока же Хем почувствовал себя не лучшим, мягко цокая, образом: помимо покоцаной ноги, ему очень заметно повредило левое плечо и ободрало бок справа, так что Кудус помогал ему добраться до грызницы. Свалившись на широкую скамью, Хем чуть не потерял сознание.
- Бх! - фыркнул Кудус, - Сильно покусала, зараза. Лучше тебя в гнездо тёплое, отлежаться надо.
- А пустите? - осведомился Хем.
- Извёл семь рвачей, и спрашивает! - цокнул Кудус, - Сделаем всё опушненчик, Фира у нас такую ерунду хорошо лечит, будешь как новый.
Несмотря на сильное искушение отключиться, Хем не забыл про увязку и уговорил Кудуса оттащить её к грызнице, сам при этом только цокая, что делать. Рвачу умотали дополнительными верёвками и привязали к толстенным столбам навеса, так что освободиться ей не светило.
- На кой пух оно нужно, это недоживотное? - фыркал Ширый.
- А, - пояснял Хем, - Смотри, сколько времени оно кочевряжилось, не желая увязываться. Силищи в нём много, вот что.
- А толку?
- Сейчас цокну. У тебя сани есть же... Возьмёшь два бревна, привяжешь с двух сторон, а посередине прочно примотаешь эту скотину... Ну я покажу потом точно, как это сделать. Будешь подпаливать ей хвост, и никуда не денется, повезёт тебя до самого Глыбного.
- Я до Глыбного и сам дойду, - цокнул Кудус, - А вот ты нет.
- Хм. Умно, - согласился Хем, - Давай пока дадим ей на съедение одну тушу, всё равно девать некуда.
Через пару килошагов, за выступом леса, как раз и находилось одно из гнёзд, в котором обитали Ширые, а конкретно сам Кудус. Набросав в печку дров, грызь пошёл за своей согрызуньей Фирой, оставив Хема зализывать раны и раздумывать над тем, что он сделал не так. С одной стороны конечно вроде жаловаться не на что, семь рвачей готовы, а он не готов; с другой, спасла его только случайность, и грызь это понимал. Также он не мог не понимать, что рвача при всей её силе - добыча довольно простая, так как никогда не убегает от опасности, а стало быть нельзя признавать такой результат опушненским. Хем немного подумал и на тему того, как это - оказаться готовым; голова однако соображала туго, так что он забросил эти исследования до лучших времён.
Фира оказалась весьма симпатичной грызуньей, с ровным цветом пушистой шёрстки, мягкими лапками и длинными изящными ушками; одно её присутствие действовало на Хема лучшим образом. Впрочем белка действительно была знатоком по лечебным травам, так что уже на следующий день боль на опухших местах сошла на нет, да и голова соображала. Благодаря этому Ширые гораздо быстрее справились с разделкой оставшихся от рвачей туш, нежели сделали бы это без указаний Хема. Поскольку грызи были чрезвычайно благосклонны к нему, Хем решил вернуться к вопросу, который некоторым мог бы показаться нескромным.
- Слушай, Фира-пуш, - цокнул он, наматывая нить ворса на коготь, - Я как-то прознал, что у вас есть молоденькая белочка...
- Да, есть, - улыбнулась Фира, - Лайса.
- Со мной ещё Мер приходил, из наших, Брусовых, хотел с ней познакомиться.
- Да, я знаю. Правда он её до сих пор не нашёл, - хихикнула белка, - Лайсочка грызунья дикая, и уж если не захочет чтобы кто-то с ней знакомился, поверь мне, найти очень сложно. А ты интересуешься с целью?
- С целью поинтересоваться, - точно ответил грызь, - Мне-то сейчас явно не до белочек.
- Почему же, - улыбнулась Фира, - Грызун который извёл семь рвачей это хрурненько!
- Нет, грызун который извёл семь рвачей это всего лишь грызун который извёл семь рвачей, - цокнул Хем, - Не цокая уж о том что можно было бы извести их, не будучи покусанным.
- Сложно мыслишь... цокнем так, ты сам по себе пуховой грызь, вдобавок семь рвачей. Так сойдёт?
- Вполне. Я бы даже был бы непротив, если бы ты расцокала Лайсе про меня.
Фира сдвинула вверх уши, призадумываясь, и почесала за ними лапкой.
- Хорошо, Хем-пуш. Если бы ты был просто какой-то грызь, я бы сказала пойди мол сам расцокай. Но за такие дела я уж постараюсь.
- Хруродарствую, белко.
Через два дня Хем почувствовал что пришёл в себя; конечно, повреждениям заживать ещё не меньше месяца, и хромоты никто у него не отнимет, но в остальном он чувствовал себя бодренько, так что приступил к использованию добытой увязки по назначению. По его цокам Кудус подготовил сани, сделав нечто вроде упряжи для рвачи; тушу просто примотали к этим брёвнышкам, так что она могла только сдвигаться взад-вперёд и толкаться лапами от снега. На сани нагрузили много всего: несколько мешков овса, каковой Ширые поставляли на цоковище, шкуры рвачей, сушёные грибы и так далее. Хем совершенно не шутил насчёт подпаливания хвоста, сев на сани спереди, он зажёг факел на длинной ручке и прижёг рваче хвост; грызь не останавливал пытку до тех пор, пока рвача не начала тянуть сани вперёд, и возвращался к ней, если останавливалась. Рулёжку осуществляли тормозными колодками, имевшимися на каждом полозе отдельно.
- Уй, жестоко, - поморщился Кудус.
- А как жрать что ни попадя, не жестоко? - риторически цокнул Хем, - Но, пошла!!
С постоянными воплями и рывками, но всё же сани двигались в нужном направлении, притом с порядочной скоростью - не прошло и полудня, как транспортное средство оказалось на Брусничных полянках. Дальше Хем отправил Кудуса в Глыбное в одну пушу, так как ему ещё предстояло долго отлёживаться.
- Ну, услышал, зачем недоживотное?
- Да, но мы всей семьёй его не прокормим, - заметил Кудус.
- Да незачем его прокармливать.