— Джи-Джи, а она знает, что копы сидят прямо за ней? — поинтересовался я.
— Копы здесь повсюду, Джереми, — прошептал в ответ Джи-Джи. — Только, ради бога, постарайся держать себя в руках.
Затем Белинда повернулась к одному из копов и спросила его громким голосом с этим ее итальянским акцентом, можно ли курить в кинотеатре, а когда он сказал «нет», раздраженно всплеснула руками, и тогда коп наклонился вперед и извиняющимся тоном что-то тихо произнес по-итальянски.
И вот они уже увлеченно обменивались итальянскими фразами.
— Господи, Джи-Джи! — в отчаянии прошептал я. — Этот коп — итальянец хренов!
— Расслабься, Джереми, и дыши глубже, — посоветовал мне Джи-Джи. — Предоставь все ей. Она ведь актриса, если ты еще не забыл. И явно собирается получить премию Академии киноискусства.
Из разговора Белинды с копом я смог уловить только географические названия. Флоренция, Сиена, Норт-Бич. Норт-Бич, скажите на милость! Еще немножко — и я сойду с ума.
Однако сейчас внимание было приковано исключительно к Сьюзен. Она поднялась по ступенькам на сцену, и луч света выхватил ее из темноты. В своем наряде из красного атласа она казалась объятой пламенем. Театр взорвался неистовыми аплодисментами.
Сьюзен улыбнулась, сняла ковбойскую шляпу, получив очередную порцию аплодисментов и свиста, а затем махнула рукой, чтобы призвать зрителей к тишине.
— Спасибо вам за то, что пришли сюда сегодня вечером, — сказала Сьюзен. — Сегодняшняя премьера моего фильма в Сан-Франциско — для меня особенное событие, и я не сомневаюсь, что мы как один очень хотели бы, чтобы Белинда была здесь, с нами, и могла увидеть шоу.
Ее выступление прервали громкие аплодисменты. Все дружно хлопали в ладоши, даже ко всему привычные журналисты, сидевшие впереди на местах для прессы. Аплодировал весь зал, за исключением копов и Белинды, строчившей в блокноте.
— Ну, я здесь, чтобы напомнить вам о том, что вы на самом деле и так знаете… что в создании фильма принимало участие множество людей, сделавших его совершенно особенным, включая актрису Сэнди Миллер, которая действительно является звездой. Жаль, что Сэнди нет сейчас с нами, но она в Бразилии, выбирает место для натурных съемок следующего фильма. И я уверена, она тоже благодарна вам за теплый прием. Не сомневаюсь, что вы с большим вниманием будете читать титры, поскольку все эти люди прекрасно сделали свою работу, но я не могу просто так отойти от микрофона, не поблагодарив Бонни Бланшар, мать Белинды, за финансирование картины. Потому что без Бонни нашей картины не было бы!
И, не дожидаясь реакции публики, Сьюзен тут же покинула сцену, и после небольшой паузы зрители зааплодировал снова.
Когда Сьюзен заняла свое место, свет в зале уже погас. В кинотеатре воцарилась мертвая тишина. Начался показ «Конца игры».
Первые кадры я видел как в тумане, да и слышал неотчетливо. Я весь обливался потом под смокингом и крахмальной рубашкой. Мне было так плохо, что пришлось облокотиться на спинку кресла передо мной.
И тут меня довольно чувствительно пихнул локтем Блэр, пробиравшийся к проходу.
— Оставайся на месте, — шепнул мне Блэр и стал снова продвигаться к проходу.
Выждав несколько секунд, Сьюзен последовала за ним.
Белинда достала сигареты, зажигалку, оглянулась на копа и, пожав плечами, тоже вышла в холл.
— А мы будем сидеть здесь, словно две маленькие птички на жердочке, — прошептал мне Джи-Джи.
Мне хотелось рвать и метать, и, чтобы хоть как-то отвлечься, я начал смотреть фильм. И тут вернулась Сьюзен.
Но Блэра и Белинды с ней не было.
— Итак, что происходит? — спросил я у Сьюзен.
Та сделала знак, чтобы я сидел тихо.
После первых сорока пяти минут показа стали очевидны две вещи. Блэр и Белинда уже не вернутся. И фильм Сьюзен станет настоящим хитом и будет иметь коммерческий успех.
Естественно, я знал текст фильма от слова до слова, поскольку сотни раз смотрел его в Новом Орлеане во время запоя. Но любая видеокассета ни в какое сравнение не идет с фильмом, который демонстрируется на широком экране. Только здесь я мог почувствовать реакцию аудитории, воздействие на публику лихо закрученного сюжета и тонкого юмора.
Когда в конце фильма Белинда снова появилась верхом на лошади, раздались дружные аплодисменты. Во время любовной сцены в белой спальне маленького домика зал напряженно замер. В самый кульминационный момент, который я запечатлел на своей картине — голова Белинды запрокинута назад, ее губы слились с губами Сэнди в страстном поцелуе, — я почувствовал дрожь во всех членах.