Растаскивали их в стороны другие мальчишки. Высокий и крупный Пашка Миронов обхватил Катю за пояс и оттащил от Тохи. Она пыталась вырваться, зарядить ему локтем по животу. Но извернуться никак не получалось, Катя только махала руками и мотала головой из стороны в сторону.
На ее лице проступила испарина, к мокрым щекам прилипали тонкие светлые волосы. Дышала Катя тяжело, а смотрела на всех окружающих с неподдельной звериной ненавистью.
- К директору, - громогласно объявила Лариса Викторовна. - Оба. Сейчас же.
И сама же направилась на выход, решив конвоировать провинившихся. Катя обмякла, Миронов ее наконец-то отпустил. Трясущимися руками она сначала подняла с пола учебник истории, а только потом последовала за учительницей на негнущихся ногах. Сердце в груди билось, словно сумасшедшее, а внутри все поджималось от страха. До Кати дошло, что у нее теперь были проблемы. О том, как налетела на Тоху прямо посреди урока, она уже сожалела.
Надо было дождаться перемены. И побить его в коридоре.
Катя спрятала руки в карманы джинс, поплелась вместе с Тохой за Ларисой Викторовной.
- Прибью, - прошипел Тоха.
- Тихо там, - коротко окрикнула его учительница.
Катя сжала руки в карманах в кулаки. Кто еще кого прибьет! Ей казалось только дай волю - за школой побьет его после уроков так, что больше ни один мальчишка авторитетом не посчитает. С девчонкой ведь подрался и проиграл. Тут-то еще было непонятно, кто кого. Тут растащили. А уж потом за школой...
Оказавшись перед дверью директорского кабинета, Катя нервно сглотнула. Лариса Викторовна застучала. Каждый стук заставлял Катю вздрагивать и сжиматься.
Учительница кратко пересказала директрисе о том, что произошло. Затем уперла руки в бока и грозно осмотрела обоих провинившихся.
- Родителям будем звонить, - ответила директриса. - Разбираться. Что, на комиссию захотели, голубчики?
Катя мечтала только о том, чтобы научиться сжиматься так, чтобы исчезать совершенно. Стирать свое существование, вот совсем.
Она помотала головой. На комиссию она не хотела - и вообще не представляла, что за комиссия такая. Но больше всего ей не хотелось, чтобы директриса звонила родителям.
***
"Больше не повторится".
"Мы с ней поговорим".
"Простите, пожалуйста".
Кате чуть тошно не стало от того, что и как дядя Виталик говорил в кабинете директрисы. Говорил то, что ей надо было услышать. А имел в виду что-то типа "да я ей вколочу послушность" и "закопаю за воротами дуреху". Директриса его даже сочла за "такого хорошего отца, которого непослушная дочь расстраивает".
Отцом Кате дядя Виталик не был. Хорошим - тем более. Но директриса улыбалась ему так, как добрая половина девчонок пацанам, которые им нравились. Кате от этого стало неуютно. Она ощутила себя лишней. Но как было бы здорово, если бы дядя Виталик нашел себе какую-то вот такую директрису с накрашенными, как у коровы, ресницами.
И колотил бы уже ее, а не беременную маму Кати.
Дядя Виталик дернул Катю за руку, буквально вытащил из кабинета.
- Уроки есть у тебя еще? - прошипел он.
- Один, - отозвалась Катя, опуская взгляд в пол.
- После - сразу домой. Чтобы никаких задержек, мать твою. Разговаривать с тобой будем. Мать чуть удар не хватил, когда со школы позвонили. С ума совсем сошла уже?
- Нет, - Катя скрестила руки на груди. - Не сошла. Так вышло.
Дядя Виталик махнул рукой. Он уже высказал свой приговор. Катю ждал разговор дома. К которому ей нужно было срочно подготовиться. Время на то, чтобы снова сбежать и спрятаться на каком-нибудь чердаке у нее, конечно, оставалось. А вот денег или хотя бы воды в бутылке не было. Даже то, что мать Тохи по телефону орала на весь кабинет, потому что приехать оперативно не смогла, Катю не слишком радовало. Да ну его, Тоху этого. У Кати образовались проблемы посерьезнее и одноклассника, и комиссии, которой их пугала директриса.
Катя должна была лицом к лицу встретиться с разозленным отчимом.
Последний урок она просидела, словно на иголках. Думать ни о чем, кроме того, как сильно ей прилетит, Катя не могла. А дома еще и больше детей в последнее время стало. Разбудишь руганью одного - орать будут в три голоса все. Мама же разродилась близнецами, а Павлик еще не вышел из крикливого возраста. Катя представляла, каким ужасом все обернется и решила, что больше никогда-никогда не станет драться. В школе - точно.
Домой она шла очень медленно. Оттягивала неминуемое.
Дядя Виталик сидел дома один. Почти - на него мама оставила мелкого Павлика, а сама отправилась с новорожденными близнецами Машей и Гошей гулять. В последнее время она обязательно уходила именно в это время. Как раз пока у дяди Виталика был заслуженный - как он говорил - отпуск.