Собственные приоритеты Белку начинали пугать. Но она от этого старательно отмахивалась.
Сменщица, славная девочка, которая все еще иногда краснела, когда разбирала товары, пришедшие новым поступлением, влетела в магазин как раз тогда, когда Белка закидывала на плечо свой рюкзак.
- Слушай, дома форс-мажор случился, - начала тараторить она, - я так надеялась, что не опоздаю! О, ты уходишь уже? А...
- Конец смены, - отозвалась Белка. - Само собой я ухожу.
Она поправила лямку, кивнула Марте. И, больше ничего не говоря сменщице, вышла наружу.
- Мы на твое место взяли как раз одну такую тут, - сказала Марта. - С форс-мажорами постоянными. Прилетает, глазками хлопает, чуть ли не рыдает. Как раз позавчера уволили. Вестись на женские слезы - себя не уважать.
- Может, реально форс-мажоры были, - пожала плечами Белка. - У меня вон реально, что не неделя, то форс-мажор. Вот представь, если бы твою девушку уволили из-за того, что она опоздала, пока ждала с больной бабушкой скорую?
- Мою бы не уволили, - фыркнула Марта. - Потому что нет у меня девушки. Мне муж не разрешает.
Белка тормознула. Уставилась во все глаза на Марту. Она уверена была в том, что у той ориентация не в правильную сторону. И страпон тот, и с самой Белкой она очевидно флиртовала. Да и в контакте не было никакой пометки об отношениях. А тут оказывалось, что кто-то ее еще и замуж взял.
- Серьезно? - переспросила Белка. - Муж?
- Штамп в паспорте показать?
Марта достала из сумки пачку тонких сигарет, а с ними - простенькую зажигалку. На какой-то момент Белке показалось, что она действительно за паспортом полезла. Показывать. Доказывать, что не верблюд. Белка передернула плечами. Не то чтобы она вообще хорошо разбиралась в людях. Но обычно в очевидные вещи ее носом тыкать было не нужно.
За спиной раздался противный звук автомобильного клаксона. Белка дернулась, обернулась.
- С дороги уйди, корова! - высунулся из окна автомобиля мужик средних лет.
Мужик пытался заехать во двор. Белка стояла на тротуаре, преграждая ему дорогу. Марта благоразумно отшагнула к стене, закуривая.
- Язык свой в жопу засунь, мудак, - огрызнулась Белка. - Я твою перделку и так слышу, не глухая.
- Ну так столбом не стой!
Белка сжала кулаки. Ее захлестнуло желанием сорваться с места и врезать хаму. Если на Белку наезжали, она наезжала в ответ. И терпеть подобных придурков, которые считали, что имели право с ней так обращаться, не собиралась.
Вот только терпела. Валерку же и терпела. И кулаки теперь сжимала так крепко, что ногти врезались до боли в ладони, а в ушах начинало шуметь.
Ее перехватили за запястье. Ее дернули в сторону. Она сморгнула, повернула голову, увидела хмурую Марту, выдохнула. В голове у нее, по ходу, творилось что-то совершенно неправильное.
***
Кулак летел прямо в лицо. Уклониться Белка уже не успевала. Она вообще ничего не успевала и чувствовала себя перед слишком шустрой Прапоршей какой-то коровой неповоротливой. И это при том, что Прапорша сама только недавно из больницы вышла, провалявшись там всего пару дней.
О том, как она свалила, Прапорша рассказывала Белке совершенно мирно, попивая кофе в кабинете Артура. Рассказала и о том, что Прапоршей ее прозвали по отцу еще со школы, да и вообще она некоторое время в военном городке в детстве жила. Отец ее как-то слишком долго делал карьеру и добивался нового звания. Настя Прапорша была нормальной девчонкой по общению. Улыбалась много и скромно.
Теперь она выбивала из Белки дух под улюлюканье собравшихся в подвале зрителей. Очень быстро, очень технично, практически играючи.
Вот быстрый удар по печени, вот четкий по носу, вот Белка уже упала на жесткий пол после пропущенной подсечки. Вот растеряла всю свою сноровку, столкнувшись с превосходящей ее противницей и перестала понимать, что к чему.
А вот отключилось сознание под давлением нарастающей злости. Белка еще на коленях не оказывалась перед какими-то бабами. Повторять и позволять с собой играться, как с глупым котенком, она не собиралась. Все ее естество против этого восставало.
Она поджала под себя руки и ноги, перекатилась в сторону. От пинка в бок практически увернулась, подобралась, смогла подняться. На ногах только сначала держалась плохо, переступала, пытаясь вернуть себе равновесие. Башкой после падения она ударилась, в голове теперь гудело, а с разбитого лба текла тонкой струйкой кровь. Белка еще не сдалась. Кровавый туман застилал ее сознание, а натуральная кровь намеревалась залить глаз. Это не останавливало.
Злость подстегивала, давала какую-то дополнительную скорость. Белка кинулась на Прапоршу, рыча. Смогла проскочить под ее рукой, уклонившись от удара. Сразу же отклонилась в сторону, въезжая коленом в пах противницы. Намеревалась вроде бы в живот, но уж куда дотянулась. Удар, правда, все равно вышел смазанным, практически никакого преимущества ей не принес.