— Вот, Зой, как ты и хотела. Потратила на себя, — улыбаясь, прошептала Людмила. — Пусть не всю сумму, но хотя бы часть. Спасибо тебе, дорогая.
До самого вечера женщина пребывала в очень странном настроении — будто бы совершила шалость, очень приятную шалость. Она не могла усидеть на месте и поэтому позвонила Ольге и Алевтине, чтобы обо всем им рассказать. Подруги приняли на ура идею Тамары Яковлевны и пожелали Люде самой страстной ночи из всех возможных. Она бы могла позвонить еще и Зое, и Снежане, но первая уже была на Бали — к чему ее беспокоить по пустякам? — а вторая могла неправильно все понять. Сестра и так страдала после развода, еще не хватало подливать масла в огонь и делиться с ней подробностями интимной жизни с мужем. Нет, так Люда поступить не могла, поэтому решила не откровенничать. Ей осталось лишь набраться терпения и дождаться, когда придет заказ. Очень уж хотелось узнать, как отреагирует Володя.
Наконец день Икс настал. Забрав заказ из пункта выдачи, Люда помчалась приводить себя в порядок. Потом дождалась мужа, всех покормила, отправила детей спать, убрала на кухне, а затем, когда Володя принял душ, посмотрел телевизор и лег в постель, закрылась в ванной, быстро переоделась в новое белье, после чего накинула халатик и вошла в спальню.
Свет не горел, поэтому она на цыпочках подошла к изголовью кровати нащупала выключатель ночника. Комната озарилась теплым тусклым сиянием, создавая подходящую атмосферу. Это было весьма кстати, ведь Люда так замоталась за день, что у нее не было ни сил, ни желания устраивать ночь любви и страсти. Она не признавалась себе в этом, но больше всего в тот момент ей хотелось просто лечь рядом с Володей и провалиться в сон. Но бросать дело на полпути было нельзя, поэтому женщина скинула с себя халат и обратилась к мужу, который лежал на боку спиной к ней и листал в телефоне публикации о рыбалке:
— Вов, обернись, пожалуйста.
Мужчина, кряхтя, повернул голову и тут же выронил телефон на ковер. Правда, вовсе не от приятного шока, как изначально показалось Людмиле.
— Мать, ты чего??
— Ничего, Вов, просто решила слегка разнообразить нашу жизнь. Разве ж это плохо? — Она поставила колено на кровать, затем оперлась левой ладонью и медленно, по-кошачьи, двинулась навстречу мужу. — Готов к приключениям?
Последнюю фразу Людмила, кажется, вычитала из заметки в журнале дочери.
Владимир приподнялся на локтях, закряхтел еще громче и подался назад в попытке вжаться в подушку и тем самым спастись от наступления жены.
— Что, прям сейчас? Люд, мне же завтра на работу.
— Ничего, милый, поспишь на часик меньше. Зато после такого уснешь крепче и намного слаще. — Наконец женщина достигла цели и оседлала мужа. — Хочешь развязать эти бантики сам?
Владимир взбрыкнул всем корпусом и мягко усадил жену рядом на простынь. Сам принял полусидячее положение, опершись о спинку кровати, и тяжело задышал. Поначалу показалось, что это от настигшего его возбуждения, но Людмила метнула взгляд в нужную область и заметила, что эрекцией там и не пахло.
«Мало того, что не смогла возбудить мужа, так еще и выставила себя в глупом свете» — подумала женщина.
Ей вдруг стало очень обидно. До чего же дурацкая ситуация! От досады она даже слегка повысила голос и перешла на громкий шепот:
— Значит, я тебя совсем не привлекаю, да, Вов?? Отлично!
— Люд, да что такое началось? Привлекаешь! Еще как привлекаешь! С чего ты взяла, что нет? Просто…
— Просто что, Вов?? Может, просто ты нашел себе любовницу и вовсю развлекаешься с ней, а дома тебе ничего и не хочется? Конечно! Где же взять столько сил, верно??
Муж вытаращил глаза:
— Чего?? Какая любовница? Люда, ты в своем уме?? Да я едва живой приезжаю домой. У меня обострение геморроя — эти узлы совсем не дают покоя. Какая еще, к черту, любовница? Что мне с ней делать? У меня и денег нет на эту ерунду. Я семейный человек!
Его возмущение было до того неподдельным, что Люда сразу же выдохнула: у него точно никого нет. Но это осознание не до конца успокоило женщину, поэтому она расплакалась. Непроизвольно — просто слезы всегда помогали унять тревогу, прийти в себя и спокойно уснуть.
Володя примирительно потормошил ее за плечо:
— Ну не плачь, не надо. Ничего ведь не случилось, а?