Володя возвращался с работы примерно в шесть вечера. Часто уставший и иногда даже злой, но при этом никогда не возмещал злость на жене, за что та была очень благодарна. Женщина знала, что в такие периоды самое главное — вкусно и сытно его накормить, выслушать жалобы на начальство, напоить чаем со сладостями, а затем позволить отдохнуть перед телевизором. После этого муж всегда приходил в доброе расположение духа. Домашняя еда и поддерживающие кивания Люды успокаивало мужчину, а телевизионные передачи переключали его внимание с рабочих неурядиц на глобальные проблемы вроде санкций Запада, курса доллара и роста цен. Но перед тем как дойти до гостиной и усесться перед экраном, он всегда проверял Олежку. Заглядывал в детскую комнату и каждый раз задавал одни и те же вопросы:
— Ну чего, сын, как дела в школе? Тройбанов не нахватал? А сестра твоя где, небось, снова у подружек?
Олег, который к приходу отца обычно уже вовсю бороздил просторы локаций в компьютерных играх, отвечал заранее заготовленными ответами:
— В школе все хорошо, получил сегодня четыре по русскому и пять по математике. Троек уже давно нет, мама бы этого не допустила. А сестра, да, у подружки. Они вместе делают уроки, скоро явится домой. — Свой ответ мальчик всегда завершал каким-нибудь вопросом с подковыркой. К примеру: — Пап, хочешь посмотреть, сколько нам всего задали на сегодня?
Вопросы каждый раз были разные, но преследовали одну цель: во что бы то ни стало избежать продолжения диалога. Обычно, получив подобный вопрос, Володя спешно ретировался, и все стороны оставались довольны сложившейся беседой.
После этого глава семейства продолжал свой путь в гостиную, где стояло его любимое кресло, на подлокотнике которого всегда лежал пульт от телевизора.
— Людок, может, принесешь еще чаю? — обычно кричал он в сторону кухни, усаживаясь в кресло.
У Люды все работало как часы: заваривая чай и собирая в вазочку любимые вафли мужа, она попутно звонила Арине с наказом идти домой, пока не совсем темно. Затем сразу же несла в зал поднос с чаем и вазочкой с вафлями, крошки от которых она неизменно пылесосила на следующее утро.
Потом домой возвращалась Арина, и вскоре дети собирались на кухне, чтобы поужинать.
— Мам, — заводила дочь старую песню о главном, — скажи Олегу, чтоб выключил свою тупую игру! Мне тоже нужен компьютер! Почему он постоянно играет, а не могу даже зайти в ВК? Пока он тут ест, там на экране его идиотская Дота! И вообще я хочу себе ноутбук на день рождения!
— В своем тупом ВК ты можешь посидеть и с телефона, — парировал Олег.
— Олежка, давай, не вредничай. Компьютер вам покупали на двоих. Сегодня ты весь день играл, так что уступи место сестре. Вы же родные люди в конце концов, должны друг с другом делиться.
Сын закатывал глаза, что-то бурчал себе под нос, но потом все же шел в комнату и выключал игру.
— Ну ты че, совсем дебил что ли?! — часто кричала впоследствии Арина. — Я же сказала — не выключай комп! На фига ты его выключил, идиота кусок??
Люда, едва заслышав крики из детской, сразу бежала туда.
— Арина, прекрати ругаться! А что касается тебя, Олег, то зачем нарочно все делаешь? Разве так сложно оставить компьютер включенным? Отец отдыхает, имейте совесть!
— Ладно, мам, — обычно получала она в ответ.
Затем женщина шла проверить мужа — не потревожили ли его склоки детей. Заходя в гостиную, она почти всегда наблюдала одну и ту же картину: Володя уже мирно дремал в кресле, склонив голову и раздувая крошки от вафель, что покоились на его груди.
— Володь, Вова, — легонько тормошила его Люда, — так ведь неудобно, завтра спина опять будет болеть. Иди в спальню.
Володя обычно всхрапывал и открывал глаза: