Дуайт нагнал процессию прямо у Тренвита и последовал за четырьмя мужчинами, несущими носилки из двери.
Положили Росса на ту же кровать, Дуайт склонился над ним. На его лбу образовался синяк, один сапог обгорел и развалился, часть сюртука превратилась в черные обугленные лохмотья, на плече и руке виднелись ушибы. Но самое большое опасение вызывало шумное, затрудненное и неровное дыхание.
— Это все из-за дыма, — заметил Требетик. — Сперва, когда мы его вытаскивали, нам показалось, что он вообще не дышит. Я уж решил, что ему крышка. Потом он дернулся. Мы плеснули ему водой в лицо. Надеюсь, правильно сделали.
Дуайт прослушал сердце Росса. Оно быстро, но уверенно колотилось. Словно он пробежал целую милю. Дуайту не нравилось дыхание: оно напоминало дыхание пациентов, находящихся при смерти, такое может продлиться часа четыре, а потом затихнуть. Удар и шок. Синяк на лбу расползался, выступила кровь.
По пути Требетик рассказал Дуайту о случившемся, а мальчишку бегом отправили за Демельзой.
Росс глубоко вздохнул, веки дрогнули, но не открылись.
Но после опасно долгой паузы дыхание восстановилось.
Демельза прискакала на неоседланной лошади, как привыкла с детства, и соскользнула с кобылы, не привязав ее. Ее встретила Амадора и быстро провела наверх. В комнате, прикрыв рот рукой, Демельза уставилась на мужа, затем бросила на Дуайта пронзительный взгляд, и тот поспешил объяснить:
— Дорогая, в Плейс-хаусе случилось несчастье... пожар, и Росс угодил в самое пекло...
Дуайт умолк, потому что Демельза его не слушала.
Она подошла к кровати, склонилась над Россом и стала его разглядывать. Выбившийся от быстрой езды локон упал на ушибленное плечо Росса. Демельза отбросила локон и снова посмотрела на Дуайта.
— Сотрясение и шок, как мне кажется, — сообщил Дуайт. — Ожоги несерьезные. Скоро появится Боун с бинтами и мазью. Не вижу признаков внутренних повреждений.
— А ты бы их увидел? — наконец заговорила она.
— Увидел? Не совсем. Но внутренние травмы заметны по определенным симптомам, которых я не вижу.
— Он упал?
Дуайт посмотрел на Требетика, и тот ответил:
— Я не в курсе, мэм. Меня там не было, но говорят, он вернулся в дом, чтобы кого-то вытащить, и ему на голову обрушился потолок.
Повисло долгое молчание, которое прервала Демельза:
— Есть ли еще... пострадавшие?
Мужчины молчали. Затем Требетик ответил:
— Вроде это все из-за шимпанзе. Так сказала кухарка. Он вырвался из пристройки и что-то натворил. В доме находились важные персоны, но, по-моему, все... или почти все выбрались.
— Ты уже проверил, Дуайт?
— Нет пока. Я не слышал о жертвах, но встретил людей, которые несли Росса, и решил, что это самое важное.
Демельза опустилась на колени перед кроватью.
— Росс! — прошептала она. Затем подняла голову. — Его веки подрагивают.
— Они подрагивают уже не первый раз. Это хороший признак.
Раздался стук, Боун сунул голову в дверь.
— Сэр, я принес все, что вы просили.
— Проходи. Демельза, попроси Амадору приготовить тебе чай или дать вина. Я позабочусь о нем.
— Я помогу, — ответила она, — хочу остаться здесь.
Когда Росс начал приходить в себя, уже опустилась темнота. Мерцали две свечи, у догорающего камина сидела темноволосая стройная дама.
Росс не понимал, кто он, где находится и который час. Отчасти он узнал обстановку, но мебель была как из далекого прошлого. Он совсем ничего не понимал. Он узнал коричневые бархатные шторы, подвязанные шнуром. И зеркало в позолоченной раме над туалетным столиком из орехового дерева. Он помнил лицо, отражавшееся в нем. Но оно не принадлежало женщине, сидевшей у камина.
Это была Элизабет. Христос милосердный, но ведь Элизабет умерла двадцать лет назад!
Понимание всколыхнулся в нем, память вернулась, включая события сегодняшнего дня. Росс сел, в голове помутилось, и он снова упал на подушку, охнув от боли.
Темноволосая женщина стояла рядом и неотрывно смотрела на него.
— Демельза, — наконец заговорил Росс.
— Ох, слава Богу!
— Где мы? Который час?
— Около семи. Или восьми.
— Меня привезли сюда... в Тренвит?
Демельза не осознала, почему Росс задал этот вопрос.
— Тебя вытащили из пожара в Плейс-хаусе. Здесь уже побывал Дуайт.
Он оглядел себя, что вызвало боль.
— Я так и понял. Господи! Такой дымище!
— Твое дыхание улучшились. На некоторое время я...
— Я бы не отказался попить.
Демельза спешно пересекла комнату, взяла чашку с кувшином и вернулась.
— Может, приподнимешься? Боюсь...
Росс приподнялся на локтях, скривился от боли. Демельза подложила подушку и, придерживая Росса за голову, дала ему глотнуть воды.
Росс сделал пару глотков и дал понять, что напился. Он тяжело и с хрипом закашлялся. Когда приступ закончился, Росс улыбнулся встревоженной жене.
— Сейчас все хорошо.
— Ну что ж... тебе лучше, слава Богу.
— Невероятно, насколько быстро распространился огонь. Никто не пострадал?
— Джеффри Чарльз пошел выяснить. Он был в Камборне и потому ничего не знал, пока не вернулся к ужину полтора часа назад. Он заглядывал к тебе, но ты еще... спал, поэтому он сразу пошел узнавать последние новости.
Росс размышлял. Затем оглядел комнату, смущенно подмечая, что первое впечатление оказалось обманчивым. Да, это спальня Элизабет, но туалетный столик не тот же самый. Шторы бордовые, а не коричневые. Наверное, лишь позолоченное зеркало все то же. А остальное ему почудилось.
— Думаю, это шимпанзе устроил пожар. Когда я подходил к дому, то слышал визг, похоже, его что-то расстроило. Мы... мы все собрались в гостиной, и тут ворвался слуга и сообщил, что дом... горит. Когда мы выскочили в коридор... дом... наполнился дымом.
— Не разговаривай пока. Просто спокойно полежи. Не хочешь перекусить?
— Пока нет, благодарю. Валентин ранен?
Демельза помедлила с ответом.
— Я точно не знаю.
— Другие тоже здесь? Все-таки это ближайший крупный дом, но в «Короне» в Сент-Агнесс есть свободные комнаты.
Где-то в темноте мычала корова.
— Сколько времени у нас осталось до отъезда в Лондон? — спросил Росс.
Демельза пораженно смотрела на него.
— Предполагалось, что поедем через неделю, но ты точно не поправишься к тому времени.
— Это трудно. Попытаюсь связать одно с другим.
— Росс, ты меня удивляешь. Только полтора часа назад ты лежал при смерти.
— И чувствую себя почти так же. Хотя ожоги вроде поверхностные, а упавшая на меня балка ударила только вскользь.
— Посмотрим. И подождем, что скажет Дуайт.
Росс отпил воды, он еще держал чашку в руке, когда послышался стук в дверь. Зашел Джеффри Чарльз с бледным лицом. Он улыбнулся Россу и искренне обрадовался, что ему лучше. Джеффри Чарльз был еще в дорожной одежде.
— Пожар почти потушили, но дом сгорел. Спасли кое-что в западном крыле, конюшня и лошади не пострадали. Подробнее осмотреть можно будет только завтра. От фонарей больше тени, нежели света. Росс, тебе повезло. Говорят, ты пошел вызволять Валентина.
— Он ранен?
— Боюсь, он умер. Его нашли в столовой. Шимпанзе лежал рядом.
— Как такое возможно? — резким тоном спросил Росс. — Я вернулся в гостиную, где проходила встреча. Через окно, само собой. Валентин ушел пять минут назад искать Батто. Когда я попал туда, то услышал... или думал, что услышал... крик из коридора. Открыл дверь. В коридоре стоять было невозможно, но я пошел туда в надежде его найти, заглянул в три комнаты и сдался. По пути назад в коридоре на меня что-то рухнуло... потом меня вытаскивали. Валентин был рядом. Сказал, что вышел через другую дверь. И что Батто мертв.
Повисла жуткая тишина. Лицо Джеффри Чарльза от потрясения пошло пятнами, и он мрачно добавил:
— Разумеется, меня там не было. Я лишь передаю то, что мне сообщили.
— Кто сообщил?
— Сначала капитан шахты, Требетик. Но там было еще трое слуг, и они не опровергли его версию. По всей видимости, около шести часов Джордж Уорлегган и его стряпчие уехали домой. Его невестка Селина осталась в «Короне» в Сент-Агнесс с кузиной и малышом Джорджи. Похоже, возникли какие-то разногласия, потому что Джордж-старший хотел, чтобы они все вернулись вместе с ним, а Селина закатила истерику. Потом я встретил Сэма.