Глядя на нее, Росс не имел понятия, будет ли она снова петь в опере. Просто так, ради удовольствия, само собой, в образе персонажа тоже споет какую-нибудь милую песенку в терпимом диапазоне, но сила и устойчивость верхних нот навсегда исчезла. Не знал он также, как не знала и она, что Белле вскоре суждено стать известнейшей английской актрисой на пару поколений. После «Отелло» последует непрерывная череда успеха: «Деревенская жена», «Венецианский купец», «Любовь за любовь», «Прямодушный», «Двенадцатая ночь». Картины и гравюры с ее лицом будут продаваться в лавках, и все в Лондоне станут ее узнавать. Она прославится, ей будут восхищаться богатые и известные люди: Веллингтон, Палмерстон, Хэзлитт, Кольридж, Саути, Вордсворт.
Пока что она ничего об этом не знала. Ей снилось, что профессор Фредерикс и мадам Лотти Шнайдер угощают ее какао и убеждают, что музыкальное переложение «Ромео и Джульетты» прекрасно подойдет для ее нового голоса.
— Это совершенно иное переложение, — говорил профессор Фредерикс, его шейный платок, как всегда, съехал набок. — Только когда Ромео умирает, Джульетта должна взять высокую «до», которую подхватит флейта! Никто не заметит.
— Но, — возражала Белла, — я играю Ромео и не могу петь баритоном!
Она очнулась от резкого толчка и с облегчением обнаружила в карете родителей. Она всего лишь оказалась в плену кошмара. Мать спала, отец перебирал книжные страницы, но не особо вчитывался.
— Папа, — позвала она хрипло.
Росс поднял на нее взгляд и улыбнулся; озабоченно глянул на спящую жену.
— Как думаешь, мы разбудим маму, если поговорим?
— Вряд ли.
— Как заживают твои травмы после пожара? Знаю, ты о них не упоминаешь.
— Почти зажили.
— На лбу у тебя сильный кровоподтек.
— Почти не видно. Через неделю совсем пройдет.
— А ожог на ступне?
— Кажется, лучше, несмотря на то, что я много хожу. Тоже через неделю пройдет.
— И все?
Она внимательно на него посмотрела.
— И все.
Росс не стал упоминать периодическое головокружение.
Она откинулась назад.
— Должно быть, это было ужасно. Расскажи подробнее, как погиб Валентин.
Он рассказал, как именно это произошло, однако не стал упоминать галлюцинацию. Белла задала несколько вопросов, но, к облегчению Росса, тему происхождения Валентина не затронула. Он понадеялся, что Белла в силу возраста не слышала эти сплетни.
— А что сэр Джордж? — спросила она, немного помолчав.
Росс рассказал.
— Когда мне было лет десять, я всегда его очень боялась, боялась одного его имени и вашей ужасной вражды. Всегда опасалась, что вы затеете драку или что однажды устроите дуэль — уйдете куда-нибудь, возможно, в горы, и только один из вас вернется оттуда живым. Я представляла вас обоих, размахивающих саблями или с дымящимися пистолетами в руках. Это вселяло в меня ужас, и я привыкла волноваться.
Росс задумался на мгновение.
— Да, вероятно, это стало бы самым прямолинейным выходом из ситуации. Но разве тебе не приходило в голову, что это несправедливо по отношению к сэру Джорджу? Ведь я стреляю гораздо лучше!
— Да, но... Ведь никогда не знаешь наверняка... Нога может поскользнуться на камне...
— Ну и что? — улыбнулся Росс.
— Ты... нельзя же так доверять судьбе! Добро не всегда побеждает.
— Довольно циничные мысли для десятилетней девочки.
— Да, но это так. Так я думала. Однако теперь, судя по твоему тону, это исключено?
— Да, маловероятно.
— Ну, и слава Богу!
Экипаж трясся в сумерках среди вересковых пустошей.
— Мне показалось, что во время спектакля ты несколько раз испытывала настоящий гнев?
— Настоящий гнев? О чем ты, папа?
— Что ж, ты сыграла столько любви. В первых сценах. Если бы я видел, как ты выражаешь такую страсть в реальной жизни, я бы с готовностью поверил. Но такой гнев... Особенно в сцене — кажется, из третьего акта? — где ты в келье брата Лоренцо рассказывала о своем гневе, разочаровании и отчаянии, думая, что все потеряно между тобой и Джульеттой, ты выразила это с такой реалистичностью, что, по-моему, я никогда не видел твоего лица таким! Кажется, я вообще никогда не видел тебя в ярости — уж, конечно, не с таким искаженным лицом, рвущей на себе волосы от горя. Откуда ты взяла все это?
Белла взъерошивала волосы, раздумывая какое-то время.
— Я потеряла голос.
— Ах. Ой, прости. Прости, Белла, я не подумал.
— Мне нравится играть в театре, — сказала Белла, — это увлекательно. Но больше всего на свете я хочу петь. Это идет изнутри. Обладать голосом и не иметь возможности использовать его по своему усмотрению — истинная несправедливость, по-моему.
— Возможно, голос еще вернется.
— По-моему…
Демельза зашевелилась в углу. В сумеречном свете ее профиль казался совсем бледным.
— Папа, уж ты точно никогда не желал покорно мириться с несправедливостью.
— Да, — признался Росс, — были времена...
— Много раз, — сказала Демельза.
— Ты уже не спишь?
— Не сплю. И слышала большую часть вашего разговора. Пожалуйста, продолжайте. Так приятно просто сидеть здесь и слушать вас.
Уже почти полностью стемнело, но фонарь внутри зажигать не стали. В экипаже стояла духота, пахло камфорой и пылью. Одно окно чуть-чуть опустили, и сквозь щель струился поток воздуха, освежающий, как лимонад. Белла дремала, погрузившись в раздумья. Она сделала глубокий глоток свежего воздуха, очистив голову от тревожных мыслей.
А в следующее мгновение увидела впереди громаду с мерцающими на ней огнями. Высокая кромка холма врезалась в небо. Судя по огням, там стоял дом.
— Где это мы? — спросила Белла.
— Въезжаем в Лонсестон, — ответил Росс.
— Мы не... уже проехали Ядовитый мост?
— Нет, только подъезжаем.
— Ясно. — Она на мгновение задумалась. — Папа, попроси кучера остановиться, когда проедем мост.
— Остановить экипаж? — удивился Росс. — Зачем?
— Мне нужно выйти.
— Через десять минут ты уже будешь в «Белом олене»!
— Мне не для этого.
Росс взглянул на жену, ее выражение лица было сложно различить в полумраке. Она покачала головой.
— Папа, ну пожалуйста! Вот уже мост!
— Ох, ну хорошо, — он постучал в маленькую дверцу на крыше, и когда она открылась, передал просьбу. Поскольку колотил Росс активно, просьбу немедленно удовлетворили. Четыре темных фигуры на другой стороне улицы удивленно наблюдали за молодой леди, которая спустилась вниз с помощью второго кучера и исчезла, растворившись в сумерках. Потом юная леди вернулась. Фонарь кареты осветил ее довольное лицо. Она несла в руках что-то, напоминающее куски влажной черной земли. Когда Белла забралась внутрь и за ней закрыли дверь, она протянула родителям сложенные ладони, сияя одной из своих роскошных лучезарных улыбок, способной озарить весь мир.
— Корнуольская земля! — сказала Белла. — Чувствуете, как пахнет? Совсем по-особому! Мы дома!
Переведено группой «Исторический роман» в 2019 году.
Домашняя страница группы ВКонтакте: http://vk.com/translators_historicalnovel
Подписывайтесь на нашу группу ВКонтакте!
Яндекс Деньги
410011291967296
WebMoney
рубли – R142755149665
доллары – Z309821822002
евро – E103339877377
PayPal, VISA, MASTERCARD и др.:
https://vk.com/translators_historicalnovel?w=app5727453_-76316199