Многие храбрецы, включая Джереми Полдарка, отдали жизни ради спасения страны от папистов. А посему неподобающе и опасно, чтобы католичка вышла замуж за Полдарка и поселилась среди них. Если Бен женится на девице Карн, то пусть сделает это побыстрее и освободит ее от тлетворного влияния.
Джинни знала, что Бен формально принадлежит к веслианской церкви, но не стойкий ее приверженец. Пригласив мать во время первого визита Эстер, он явно показал свои намерения и желание соблюсти приличия.
Девушка, как все порядочные девушки ее возраста, пока еще незрелая, ей не хватает характера (не понятно, что именно взрослый и зрелый сын Джинни в ней нашел), но с годами это изменится. Но самая главная забота Джинни заключалась в том, чтобы подтолкнуть Эстер к общине, пока ей в голову не втемяшились дурные идеи о благовониях, исповеди и священниках в черных рясах (прошел слух, что такой священник явился в Тренвит, и его пустили).
Перед расставанием Бен спросил, словно осознавая важность первого знакомства:
— Как тебе моя мать?
Эстер бросила не него быстрый взгляд.
— Похоже, она добрая. Но ведь гораздо важнее, чтобы ей понравилась я.
— Возможно. Может, и так. Вот бы вы с ней поладили. Было бы славно.
Ближе к воротам Тренвита тропинка примыкала к широкой дороге, спускающейся по склону к мастерской Пэлли. Послышался цокот копыт — из Тренвита выехали четыре всадника, двое мужчин и две женщины. Они переговаривались и смеялись, голоса звучали громче поступи лошадей.
Это оказались Валентин Уорлегган и Дэвид Лейк. Их сопровождали слишком ярко одетые для зимнего вечера две незнакомые дамы.
— Кто здесь? — позвал Валентин, вглядываясь в два темных силуэта.
— Бен Картер, Эстер Карн, — последовал ответ.
— Что тебе здесь нужно?
— Мисс Карн здесь живет. Я провожал ее домой.
Клочок облака пронесся мимо луны.
— А, точно, — признал Дэвид Лейк. — Ты та самая хорошенькая блондинка. Я видел тебя на приеме.
— Но-но! — воскликнула одна девица и громко расхохоталась. — Держи ручонки при себе, старина. Не видишь, что они встречаются?
— Ах, да это же Бен, — узнал его Валентин. — Тот самый. Ты встречаешься с Эстер, Бен?
— Добрый вечер, мистер Уорлегган, — холодно ответил Бен и взял Эсси под руку, собираясь пройти мимо.
— Холодноватая ночка для свиданий на свежем воздухе. — Лейк смачно расхохотался. — А корнуольские кусты продуваются насквозь. Я проверял!
— Он наверняка показывал ей свой инструмент, — сказал Валентин.
Квартет проследовал дальше, женщины визжали от хохота.
Эсси шла под руку с Беном. При последней издевке Бен до боли сжал ей руку, но Эсси не поморщилась и не пожаловалась. Впервые за вечер он прикоснулся к ней. Он подвел Эстер к боковой двери.
— Не обращай внимания на эти глупости, — посоветовал Бен. — Таким людям не мешает хорошенько прополоскать рот.
— Я и не обращаю, — сказала Эстер. Бен выпустил ее руку. — Ты знаешь Кэти Томас? — спросила Эстер.
— Кого?
— Кэти Томас. Которая замужем за Певуном Томасом.
— Да, я знаю Кэти. Она моя сестра.
Эстер затаила дыхание.
— Прости, Бен. Извини. Я недавно в этих краях.
— Да без разницы. Она ведь замужем за слабоумным.
— Ох, ты про Певуна? Он добрый, Бен. И... и Кэти тоже.
— Так что с того?
— Ты же знаешь, она работает у молодого мистера Уорлеггана. Оба там служат. Она рассказала, что в доме постоянно какие-то чужаки, навроде тех двух женщин, что верхом на лошадях. Мол, дом похож на бордель, люди ходят туда-сюда, хохочут, пьют и играют в карты. Кэти говорит, они поставили стол в большой гостиной, и на этом столе лежит плашмя какое-то колесо, которое крутится, и люди делают ставки, куда упадет белый шарик.
— По-моему, Валентин проклят с рождения, — пробормотал Бен. — Сеет неприятности везде, куда ни ступит.
— Нам он точно ничего не сделает, — ответила Эсси.
Осмелившись, она подалась вперед и поцеловала Бена в щеку.
Он поднес руку к лицу.
— Не делай так.
— Почему?
— Это приводит к определенным вещам.
— Дурным?
Он вдруг разволновался.
— Не дурным, Эсси. Вовсе нет. Знаешь, я ведь хочу жениться на тебе.
— Ты не говорил. Не спрашивал у меня...
— Ну, так выйдешь за меня?
Эстер перевела дух и ответила:
— Да, Бен. Мне бы очень этого хотелось.
Он взял ее за руку.
— Эсси, у меня сильные чувства. Я хочу сделать все по правилам и по-честному. Настоящую свадьбу в церкви. Ты в белом платье. Мне всегда хотелось жениться именно так. Не украдкой. Не прятаться по углам. Не так, как шутили те люди. И если я сейчас поцелую тебя и стану ласкать, то вряд ли смогу остановиться.
Эстер взяла его за руку.
— А почему бы не попытаться, Бен? Мне хватит сил. И я скажу, когда остановиться.
Глава одиннадцатая
— Кто это приходил? — спросила Харриет, когда прошла в зал, где ей обрадовались два престарелых пса.
Джордж с неодобрением взглянул на перепачканную жену.
— Твой знакомый, капитан Придо.
— Я решила, что внешне вроде похож на него, но слишком темно, чтобы разобрать точно. Он хотел меня видеть?
— Об этом он не просил. Передал свое почтение.
Харриет наклонилась осмотреть обвисшее ухо Кастора.
— Мы взяли след, но потеряли его у ручья Карнон... — сказала она минутой спустя.
Отношения между Джорджем и женой после приема в Тренвите стали натянутыми, хотя до откровенной стычки дело не дошло. Джордж давным-давно пришел к выводу, что на Харриет ссоры не действуют. Если только рассвирепеть и закатить скандал на весь дом, а иначе ей совершенно наплевать. Сарказм бесполезен, на холодность она не обращает внимания. Когда после приема Джордж спросил, нарочно ли она пыталась его оскорбить, выставляя себя напоказ с Россом Полдарком, Харриет только и ответила:
— Нет, я о таком вообще не думала. С чего бы? Это же бал.
— И тебе даже в голову не пришло, что этот человек — мой злейший враг? Своим поступком ты меня оскорбила.
Харриет хлестнула крутом Баргрейва и ответила:
— Боюсь, я принимаю людей такими, какие они есть. Хорошо бы этот проклятый дождь повременил.
Вызвать Харриет на разговор — та еще проблема. Вечно она занята чем-нибудь, даже если всего лишь причесывается. И это занятие как будто полностью ее поглощает.
Джордж не желал ссориться из-за глупой выходки на приеме еще и потому (хотя ему и нелегко было в этом признаваться), что скорее он не хотел расставания, нежели она. Если Харриет бросит его, то, само собой, лишится большей части щедрого содержания; но он потеряет статус человека, женатого на сестре герцога. Она не леди Уорлегган, а леди Харриет Уорлегган, и это совсем другое. Это ставило его в один ряд с английской аристократией. Поэтому уже несколько недель Джордж вел себя холодно и зачастую язвительно, а Харриет, если даже это и замечала, закрывала на его поведение глаза.
— Почему Филип ушел так рано? Ты не пригласил его поужинать?
— Он еще вернется.
Харриет пытливо посмотрела на него и сосредоточилась на ушах Кастора.
— Он попросил разрешения, — сообщил Джордж, — поговорить с Полмеском.
— С кем? С Полмеском? Ты про нашего дворецкого?
— Именно.
— По какой причине?
— Твой добрый знакомый отправился повидаться с братом Полмеска на ферму Ангоррик.
Ну наконец хоть что-то привлекло ее внимание.
— Да быть не может.
— Вот у него и спросишь, когда вернется. Похоже, твой герой войны превращается в проныру и везде сует свой нос. Еще несколько месяцев назад он явился ко мне в банк и отнял время на пустословие по поводу грязного состояния улиц Труро. Теперь, видимо, очередное продолжение на тему вони.