— А что с ней не так?
— С ней все прекрасно. Я лишь дорожу простым и дружеским общением с членами твоей семьи. Проявлять любовь без суеты, по-доброму подшучивать, с пониманием и без препирательств относиться к другой точке зрения. Тебе повезло. У моей семьи много достоинств, и я горжусь ею, но в общении у нас существуют некоторые преграды, это обычное явление, и куда более характерное, а у твоей семьи я такого не вижу.
— Кое-что подобное у нас тоже есть. — В этот момент Клоуэнс подумала о своей влюбленности в Стивена и какой отпечаток это на нее наложило. — Но в целом...
— Наверное, из-за такого количества прислуги жизнь в доме теряет подлинность. Жизнь среди роскоши... И Лондон — такой фальшивый. Светское общество — поверхностное и прогнившее изнутри. Теперь, когда у меня появилась спутница жизни — да какая! — я буду держаться от него еще дальше.
— У тебя есть обязательства.
— Не много, хвала небесам. Знаешь, что у меня спросил малыш Генри, когда мы впервые встретились?
— Что же?
— Это случилось, когда я жил у Энисов с миссис Кемп. Я внезапно на него наткнулся. Он знал, что я надеюсь жениться на тебе. Оценивающе оглядывал меня, когда думал, что я ничего не замечаю, а когда мы остались одни, подошел и прямо спросил: «Простите, сэр, а вы лорд?»
Клоуэнс рассмеялась.
— А ты что ответил?
— Кажется, я так ответил: «э-э-э... да». А он и говорит: «Мой отец — сэр». Я ответил: «Да, знаю». Тогда он спросил: «А лорд выше сэра?», на что я ответил: «Да, но твой отец заслужил свой титул». Ему хотелось понять, почему, и я уточнил: «Видишь ли, твой отец служил стране, а я лишь унаследовал титул». Тогда ему захотелось узнать, что значит «унаследовать титул».
— Он целый допрос тебе устроил!
— Я объяснил ему, что мой отец был лордом, и позже я вступил во владение титулом. Тогда он спросил: «А ваш отец заслужил титул?» И я рассказал, что его заслужил мой дед. Он спросил: «А что он сделал?», «Ну, — ответил я, — он сидел в кабинете министров в правительстве». Я решил, что он успокоился, но, насмотревшись себе под ноги, он продолжил: «Мама говорит, что однажды я стану сэром при хорошем поведении», «Непременно станешь», заверил я. «Сэр, — сказал он, — наверное, тогда я стану таким же, как ты», «В каком смысле?» — спросил я. А он ответил: «Я стану сэром, хотя ничем не заслужил этот титул!»
Оба рассмеялись. Эдвард продолжил:
— Я сказал ему, что, вполне возможно, к тому времени он совершит какой-нибудь поступок и заслужит титул.
— И что он ответил на это?
— Сказал: «Я не хочу ехать в Лондон и сидеть в правительстве. Моя сестра вернулась оттуда с больным горлом, и меня забрали из дома, чтобы я не заразился». Я спросил: «Кто тебе рассказал?» Он ответил, что подслушал разговор миссис Кемп с Боуном, слугой доктора Эниса. «Она шепталась, и я подслушал».
Они услышали, как в темноте монотонно и глухо шумит прибой.
— Мне хочется хоть как-то помочь Белле. Как ты думаешь, если голос не вернется к ней в прежнем виде, она сможет это пережить?
— Нет, — ответила Клоуэнс.
Перед отъездом Эдвард увидел, как шахтеры сооружают костер из плавника и сломанной крепи. Тогда он вдруг понял, что осталось всего десять дней до пятого ноября [5].
— Так здесь, на западе, отмечают старую годовщину? — поинтересовался Эдвард у Росса.
— Еще бы. Это графство методистов, и победа над католиками — всегда повод для праздника.
— Речь ведь идет о нескольких фанатиках. Уж лучше тогда отмечать поражение испанской Армады.
— О, это они тоже отмечают. И Хэллоуин, который совсем на носу. Корнуольцы отыщут любой предлог для праздника.
— Они устраивают фейерверки?
— Не часто. У них не так много средств. Вообще-то, они тратят дрова, припасенные на зиму.
— Вы видели бенгальские огни?
— Нет.
— В Гайд-парке устроили праздник в честь королевы. В прежние времена выпускали только ярко-зеленый, который, как известно, иногда используют в качестве сигнального огня. Теперь добавили другие вещества — хлорат калия, нитрат стронция, серу, ламповую сажу, порошок магнезии, соединение мышьяка. Получаются все цвета радуги, очень ярко.
— И довольно дорогое удовольствие. Хотя мышьяка здесь навалом.
— В церкви меня приняли очень тепло. Понимаю, это дань уважения семье Полдарков, но вы говорили, что корнуольцы относятся к чужакам настороженно. Ко мне они так не относились. Сразу приняли радушно и по-дружески. Хочу послать им в подарок фейерверк. Надо сделать это анонимно. Чтобы не казалось, будто я их опекаю, к тому же я не хочу занимать ваше место главной персоны округи. Можно послать набор бенгальских огней: еще есть время их раздобыть. Если будете изо всех сил отрицать, кто их послал, я с радостью пришлю.
Росс рассмеялся.
— Но если мне придется отрицать, что я тут ни при чем, они покопаются у себя в памяти и придут к верному заключению.
— Меня это устроит. Главное, чтобы понимали — неизвестный даритель остался неизвестным и не ждет благодарности.
Они прошли мимо Уил-Грейс, а затем спустились в долину, к дому.
— Как вы считаете, Изабелла-Роуз все-таки выйдет за Кристофера Хавергала? — спросил Эдвард.
— Трудно сказать.
— Он навестил нас в Лондоне.
— Кристофер? Визит вежливости?
— Не совсем. Он знает мой интерес к театру и, по-видимому, считает, что я могу помочь Белле.
— Еще рано об этом говорить. Она пока не хочет петь.
— Он имел в виду не оперу. Подумывал о театре.
— Ого. — Росс некоторое время переваривал новости. — А Белла в курсе?
— Кажется, нет. Он затронул эту тему в отсутствие Клоуэнс.
— Он сказал, что именно задумал?
— Он знает, что у меня есть финансовый интерес в новом Королевском театре «Кобург» в Лондоне. Его открыли всего пару лет назад и ставят комедии и мелодрамы, но время от времени и достойные произведения — Шекспира или Марло. Театр находится на другом берегу реки. Зрители в большинстве своем неискушенные, но хорошие пьесы идут на ура. Вроде бы в середине декабря что-то намечается. Хавергал полагает, что если ей дадут небольшую роль, у Беллы возникнет новый стимул. Он даже думает, что подобный опыт поспособствует полному восстановлению ее голоса.
— Надо отдать должное Кристоферу — он никогда не терял надежды. Согласен, такой поступок станет необычайно великодушным с вашей стороны. Но разве подобное можно устроить?
— Наверное, можно... Я знаю Фредерика Макардла, который в последний раз ставил там пьесу Шекспира. У него репутация человека, не терпящего вмешательства. Но финансовое положение театра, как и у многих известных театров, далеко от хорошего.
— Не хотелось бы впутывать вас в это, но если можно что-нибудь сделать без лишних затрат, я буду чрезвычайно благодарен. Я так понимаю, музыкальный руководитель Королевского театра говорил, что готов дать ей шанс.
Наступил холодный, ветреный и мрачный ноябрь. Каждый вечер все раньше зажигали свечи и фонари. Валентин перевел Батто в зимнее жилище — открытую пристройку из кирпича и камня, сооруженную специально для Батто впритык к кухне, где он часто спал. Валентин сделал дверь с другой стороны кухни, она вела вниз по каменным ступенькам в подвал. Там было куда теплее, туда поступал жар от готовки на кухне. Подвал переходил в винный погреб, угольный погреб и еще один, где хранились бочонки с элем. Но их держали отдельно от Батто за запертой металлической дверью. В начале сентября он самостоятельно перенес свою кровать в подвал. Валентин пришел к выводу, что шимпанзе любит удобства.
Кьюби, Клеменс и миссис Беттсворт переселились в домик рядом с Бодмином и оставили замок судебным приставам. Филип Придо помогал им с переездом. Джон Тревэнион написал из Антверпена, где жил у друзей, но ни разу не заикнулся о возвращении. Большая часть его доходов от арендных выплат в Корнуолле сразу изымалась, и Джон не имел никакой возможности скопить средства, чтобы вернуться домой и сделать вид, будто ничего не случилось. Лучше уж побираться у друзей в Бельгии, чем угодить в тюрьму в Англии.
Третьего ноября бенгальские огни доставили Уиллу Нэнфану, старейшине Сола и Грамблера и заводилы на Ночи костров. Он с радостью получил три больших деревянных ящика. Цветные порошки упаковали отдельно, в металлических ящичках. Восторженно настроенный Эдвард также включил в посылку римские свечи, «огненные колеса» и ракеты. Нэнфан повидался с Россом, который принял загадочный вид, как и следовало, и отделался от Уилла общими фразами.
5
5 ноября отмечают Ночь Гая Фокса, она же Ночь костров. В этот день в 1605 году Гай Фокс и несколько католиков-заговорщиков собирались взорвать Парламент и короля Якова I.