А вдруг это Росс? Надо посмотреть. Она передвинулись на дюйм от стола и покачнулась. И снова вцепилась в стол.
Борьба прекратилась. В дверях стоял человек. Не Пол Келлоу. Это был Филип Придо. Он тяжело дышал, одна рука беспомощно повисла. Плащ куда-то делся, на рубашке проступила кровь.
— Вы не?..
— Где... где Пол? — спросила Демельза.
— Вон там. На полу. Вряд ли он... скоро нас побеспокоит. Я нашел дубинку. В... вешалке. По-моему... кажется... он меня ранил.
На лице также виднелся порез, но выглядел скорее царапиной, чем ножевой раной.
Филип сделал два шага в комнату, остановился, оглянулся и шагнул дальше. Он потянулся к карману жилета и вытащил очки. Они раскололись вдоль и поперек. Филип швырнул их на пол, и очки угодили в кота. Моисей зашипел.
— Мне... они больше не понадобятся, — сказал Филип.
Тут колени его подогнулись, и Филип медленно и тихо рухнул к ногам Демельзы.
Глава четвертая
Великолепный фейерверк закончился паникой. Росс всего пять минут разговаривал с Валентином, но на полпути к дому столкнулся с миссис Заки Мартин (та покинула поле с фейерверками раньше, чтобы проведать Заки), и она в полном ужасе поведала, что леди Полдарк в беде. Миссис Заки услышала ее крик из окна. Миссис Заки немедленно отправили обратно к костру за доктором Энисом.
Росс ворвался в дом, где творился полный кавардак: Пол Келлоу без сознания лежал в коридоре, Филип без сознания — в гостиной, Демельза вцепилась в парадную дверь, чтобы не упасть, и рыдала, как получивший ссадину ребенок. В объятиях Росса она выплеснула бессвязный рассказ, в который с трудом верилось.
Росс поднял ее на руки и внес в библиотеку, где положил на кушетку, затем, удостоверившись, что она не ранена, настоятельно призвал не вставить, вернулся в основную часть дома и попытался оказать Филипу помощь, остановив кровотечение из руки.
Пришел Дуайт, вскоре после него прибежал Боун с саквояжем доктора, за которым его послали в Киллуоррен. Коридор в Нампаре напоминал склеп.
Филиппу наложили на руку одиннадцать швов, перенесли в комнату Джереми, дали бренди, горячего молока и велели отдыхать. Пол только начал шевелиться. Дуайт решил, что у него, вероятно, проломлен череп. Его нельзя пока перемещать и посадить под замок, но все-таки привели констебля Парди, чтобы тот стоял рядом с ним на страже.
Филип прошептал Россу объяснения. Уже какое-то время он подозревал Пола и решил проследить за ним, когда появится возможность. Остановившись у Джеффри Чарльза, он пошел вместе с ним к костру и там заметил Пола и его ботинки на высокой подошве. Когда Пол покинул праздник, Филип последовал за ним, но потерял в темноте и решил, что тот пошел домой в Фернмор. Добравшись до Фернмора и не обнаружив его, он на «всякий случай» пошел в Нампару.
— Как раз вовремя, — сказала Демельза, — он спас мне жизнь.
Росс скрежетнул зубами.
— Господи! Я встретил миссис Заки только на полпути домой!
— Я сама виновата. Я отчасти подозревала Пола.
— Подозревала? И почему не сказала мне?!
— У меня было мало доказательств. Только кое-какие догадки... и... чутье, которое...
— На которое очень часто можно полагаться.
— Мне не хотелось подозревать Пола!
Запястья и лодыжки Демельзы ныли. Он слабости костей так просто не избавишься. Пол. Друг Джереми. Он никогда ей особо не нравился. Но только не такое. Не такое. Не это. Демельза пыталась разувериться в подозрениях. Не это. Не это. Еще совсем недавно он смотрел на нее — бесстрастно и с пронизывающим взглядом, и она была в страшной опасности. Острый нож у горла, и вместо того, чтобы лежать на этой кушетке, а позже в кровати вместе с Россом, она могла превратиться в покойницу, ее кровь смешалась бы с кровью капитана Придо в коридоре.
Люди приходили повидаться с ней в библиотеку. Всех потрясло это происшествие, но всех, даже Беллу и Генри, мягко выпроводили. Джеффри Чарльз взял командование на себя. Бен Картер и еще двое ставили поврежденную мебель на место и вытирали кровь. Но трудно скрыть такой ужас. Нож безумца.
Несколько часов спустя Демельза позвала:
— Росс.
— Что такое?
— Почему ты дрожишь?
— Что? Ничего подобного!
— Нет, дрожишь. Точнее, дрожал во сне.
— Я не спал. Хотя да, уже начал засыпать...
— Что такое?
— Я вдруг понял, что именно ты пережила. Картина так и стоит перед глазами: по одну сторону стола сидишь ты, по другую — он, и вы разговариваете. Пока он выплескивал на тебя яд своего извращенного сознания, я... я в это время смотрел на фейерверки. Почему я не учуял опасности?
— Потому что за все годы, прожитые здесь, нам ни разу не угрожала подобная опасность.
Он ненадолго замолчал.
— Когда я подошел... когда прижал к себе, ты на меня накричала.
— Правда? Да, точно. У меня случилась истерика.
— Понятное дело. Теперь до меня дошло... ты кричала, что мне следовало прийти, вместо того, чтобы разговаривать с Валентином.
— Говорю же. Со мной случилась истерика. Ты бормотал что-то про Валентина. Я не понимала, что говорю.
— Поэтому я хочу разъяснить подробнее. Когда я собрался уходить, Джеффри Чарльз рассказал, что Валентин выкрал Джорджи у матери. Я подошел к нему узнать, что это за идиотский план. Клянусь, я говорил с ним не больше трех минут!
— Что ж, в конце концов, все обошлось.
— Но я должен повиниться. Знаешь, когда я подошел к нему, то велел Бетси Мартин спуститься к тебе и передать, что я иду. А потом... потом я увидел... такую радость у нее на лице и понял, что прошу ее пропустить самое интересное зрелище, которое она вряд ли увидит еще раз, поэтому остановил ее и сказал, чтобы не беспокоилась. Не беспокоилась! Великий Боже, я мог обречь тебя на гибель!
— Я же говорила... откуда тебе было знать?
Росс накрыл ее руку своей.
— Ты спрашивала, почему я дрожу. Вот именно поэтому!
— Знаешь, Пол совсем свихнулся. Это так пугает! Вот как будто что-нибудь случилось с судовым компасом. Там магнитное поле или что-то в этом роде? Дуайт как-то объяснял. Так вот, словно у Пола компас сломался. Сейчас он ведет корабль в ошибочном направлении, убивает людей и при этом ведет себя так, словно ничего особенного не случилось. Его семья ни о чем не подозревала.
— Кажется, миссис Келлоу подозревала. Судя по тому, что сообщил констебль Парди о беседе с Келлоу, когда рассказал им о случившемся. Миссис Келлоу призналась, что Агнета Тренеглос укрывалась в сарае за ночь до ее убийства. А мистер Келлоу, по его словам, в ужасе от Пола.
— А Дейзи?
— Дейзи — нет. Даже сейчас отказывается верить. Мол, это все лживые измышления. Закатила истерику.
Демельза поежилась и с трудом успокоилась.
— Мне придется выступать на суде?
— Зависит от других доказательств. А также от того, как он поведет себя на допросе. Он может во всем сознаться. Как правило, у убийц причудливое сознание, они собой гордятся. Им нравится, когда другие слушают про их злодеяния. С тобой он говорил очень откровенно.
— Да, Росс, но тогда он не собирался давать моим показаниям дальнейший ход!
— Ты тоже не собиралась! Богом клянусь, верить не хочется!
— Что ж, значит, Валентина невиновен... — сказала Демельза чуть погодя. Она вздохнула, стараясь не разрыдаться. — Ему полегчает. По крайней мере, мне так кажется. Если только он не получал удовольствия от того, что его подозревают. Временами кажется, будто на его корабле тоже сломался компас.
На некоторое время они отвлеклись от ужасных мыслей про Пола Келлоу, и это пошло обоим на пользу. Уже пошел третий час, в кромешной тьме зимней ночи оба нуждались во взаимном присутствии, словно заново обрели друг друга. Женская рука и мужская переплелись, теплое дыхание напоминало исповедь человека, чья жизнь могла оборваться шесть часов назад из-за вторжения в дом друга, превратившегося в чудовище. В течение тридцати лет им не раз грозила опасность, но, как правило, опасность осознаваемая и ожидаемая, которая отчасти предполагалась и планировалась. А тут она нагрянула внезапно.