- Я ее жалею, - медленно ответил старик. - Ценности в ней маловато, зато много поводов для сочувствия.
- Жалеете? - не поверила своим ушам Белла. О, она знала, кто такая Кеико и насколько железной может быть ее рука. Она заставляла всех членов Синдиката, что ступали на порог ее заведения, считаться с ней. Никто и никогда не перечил ей в стенах ее борделя.
- Эта бедная девочка достойна жалости, - утвердительно покивал бывший глава. - Она так старалась спастись. И продолжает стараться. Таких чистых созданий я никогда не встречал. Да и навряд ли уже встречу, будем честными. Она даже чище, чем ты. Только ваше отличие в том, что ей уже никогда не спастись.
Белла тогда не поняла и осталась при своем мнении. Она многого не понимала из того, что говорил этот седой старик, такой властный, мудрый и жестокий. В чём-то она разобралась позже, что-то - так и не уловить.
Уже многим дальше после этого разговора Белла случайно подсмотрела, как смотрит на бывшего главу Синдиката эта прожженная Кеико. Так смотрят на иконы безнадежно больные, так молятся матери у кроватей своих детей, так прощаются навсегда на вокзалах. Но никто не смотрит так на главу криминальной группировки. Как на бога. Как на чудо, что свершилось прямо сейчас. Белла не понимала.
Она никогда не понимала эту женщину. Даже в одну из случайных столкновений на улице, когда Кеико впервые заговорила с ней. Это было так непохоже и неожиданно, что Белла сначала подумала, что ослышалась. Но нет, этот низкий женский голос и тяжёлый взгляд темных глаз, под которым расположились тяжелые чёрные мешки, сейчас смотрел на нее.
- Ты не спишь с ним, - утвердительно кивнула Кеико. - И никогда не спала. Ни с кем. Береги это. Что бы ни случилось, пока ты хозяйка своего тела, ты еще жива.
Белла вскочила с криком. Снова. Ей опять снилась японская ведьма с длинными ногтями и низким голосом. Этот сон пару раз повторялся за последнюю неделю и каждый раз Белла просыпалась в поту.
Насколько она знала, Кеико умерла почти сразу же после старого якудзы, пережив того только на пару недель. Долетали слухи, что ее нашли на полу собственного кабинета с дыркой во лбу и кровавой бездной между ног. Поговаривали, что она захлебнулась собственной рвотой от передоза той дряни, на которой она сидела еще с подросткового возраста. Какая-то дикая смесь героина и чего-то еще, Белла не знала толком. Все только удивлялись, как она умудрилась так долго протянуть.
Белла с силой провела рукой по лбу, стряхивая с себя воспоминания. За окном было еще темно, ни намека на рассвет. Девушка решительно поднялась с кровати, выудила из шкафа одежду и вышла за дверь. Нужно было срочно побегать и избавиться от пульсирующей головной боли. Может быть потом удастся снова заснуть.
Дверь легко поддалась и открылась внутрь. Белла устало ввалилась в комнату, предвкушая теплый душ и мягкую кровать. Немного хотелось есть, но это можно и позже. Сначала она поспит. Может даже и без сновидений.
Присутствие постороннего Белла уловила не сразу, только когда сделала несколько шагов внутрь и захлопнула за собой дверь. Господин Росс восседал на стуле, что стоял около стола, и ленивым, но твердым взглядом смотрел на вошедшую. В этот раз рядом с ним не было стакана, да и алкогольное омбре не распространялось по комнате.
Белла замерла в нерешительности и выжидающе посмотрела на мужчину. Внутри колыхнулся страх, но девушка усилием воли подавила его. Еще рано. Пока рано.
- В душ? - вопросительно изогнул бровь хозяин особняка. Девушка настороженно кивнула. - Вперед. Я подожду.
Стоит ли говорить, что так быстро Белла еще никогда не мылась. Смыла пот и остатки сонливости, вымыла волосы и замоталась в полотенце. И увидела, что дверь в ванную теперь была приоткрыта. Он заходил? Легкая волна паники всколыхнулась в груди, но почти сразу же сошла на нет. Чего он там не видел? Теперь уже поздно стесняться. Да и не ясно еще, чем закончится его сегодняшний визит.