— Напротив рыцарских доспехов. — Я глубоко вздохнул. Как я ненавижу несчастливые романы. — Что думаете делать дальше?
— Не знаю, — печально отвечает Лора. — Белладонна — та, из клуба — дала мне адрес одного детектива в Лондоне, но он сказал, что мы не должны оставить в этом деле ни единой лазейки. А это труднее всего. Эндрю, при всем его распутстве, не хочет развода.
— Может быть, он не хочет расставаться с вашими деньгами?
— Да, конечно, но мне нужно думать и о детях. Как Хью думает о своих.
— Эндрю знает о Хью?
— Нет, вряд ли. — Она знакомым жестом поправляет волосы. — Я страшно боюсь, что он узнает, и на этом все кончится. Вот почему нам так нужен Гай. Я не могла бы встречаться с Хью, если бы Гай не помогал нам, не следил, чтобы все было шито-крыто. Он такой молодец.
Она снова вздохнула, и мы долго сидели в молчании, размышляя о невозможности любви.
Начинают прибывать гости. Мы заставляем их выстраивать свои сверкающие хромом железные чудовища в аккуратный ряд на взлетно-посадочной полосе. Билли и Вилли составили список, полный перекрестных ссылок, в котором каждому номерному знаку, тщательно сфотографированному скрытыми камерами, соответствовал человек, в нем приехавший. Сегодня вечером все организовано с военной четкостью. Повсюду расставлены шпионы из службы безопасности, одетые в белые смокинги, с неизменными серебряными бокалами ледяного мятного джулепа в руках; их едва ли не больше, чем гостей. Естественно, следить за таким огромным поместьем и всеми гостями гораздо труднее, чем за клубом «Белладонна», поэтому мы немного нервничаем.
Но ничего не поделаешь. Мы утешаем себя тем, что этот вечер скоро кончится.
Белладонна стоит у парадного входа — чарующее воплощение безмятежной элегантности. В колье поблескивает рубин, оттеняющий цвет ее глаз, с ним сочетаются жемчужные серьги с рубинами. Густые каштановые волосы собраны в пучок по примеру Лоры, губы подкрашены темно-розовой помадой. На ней необычайно привлекательное бледно-зеленое платье без бретелей из мягкого атласа, плотно стянутое на талии и летящее у щиколоток, руки обтянуты атласными перчатками длиной по локоть, чтобы ей не пришлось касаться ничьей руки. На пальцах нет ни единого кольца, хотя многие гостьи позаимствовали у знаменитого клуба, о котором они столько наслышаны, моду на перстни.
Белладонна заставляет себя слегка улыбаться, поэтому гостям не приходит в голову, что она считает минуты до их ухода. Она уже выдержала преувеличенные комплименты Робертсонов и их зардевшейся гостьи — Нэнси. Самые любезные приветствия у нее приготовлены для хозяина лесопилки Купера Марринера, который при виде гостеприимной хозяйки заливается таким нежным оттенком красно-коричневого цвета, что мне приходится ущипнуть себя за руку, чтобы не рассмеяться. Мы выслушали рассказ о борзых собаках Блэкултеров, о том, как Лейтоны не сумели как следует украсить свой дом и о том, как тяжело приходится с этими, ну, вы сами понимаете, ужасными людьми. При этих словах гости искоса поглядывают на Брайони и Сюзанну, которые весело порхают из комнаты в комнату, обсуждая невероятно перегруженные драгоценностями платья шикарных дам. Контесса что-то вежливо бормочет, не желая глотать наживку. Она знает, что давно стала притчей во языцех — в округе только и разговоров, как непристойно сдружилась она с нежелательными личностями. Это, наверное, потому, что она долго прожила в Европе, говорят себе они. Эти варвары ничего не понимают. Зато мы в Кинг-Генри знаем ответ на все вопросы. Он, да будет вам известно, кроется в бутылке с бурбоном.
Алкоголь — хорошее консервирующее средство. Они все хорошо промаринованы.
Белладонна стойко не выказывает усталости, а гости текут и текут рекой, благоговейно разбредаются по дому, топают ногами, постукивают по стеклянной крыше бассейна с рыбами в малой столовой, стараются не хватать руками ценные безделушки в других комнатах — пока наконец не замечают, что на них без улыбки смотрит официант с подносом крабовых канапе в руке и с кобурой на боку. Тогда они рысцой мчатся к буфетным столикам на веранде, ломящимся под тяжестью блюд, или к бару, где выстроились бесконечные вереницы бокалов с пуншем и джулепом. Затем наступает пора закружиться в танце посреди медного бального зала, где оркестр наигрывает мелодии Кола Портера, и жизнь кажется прекрасной.
Проходит час, другой, Белладонна пресыщается и уходит глотнуть свежего воздуха наверх, в голубую спальню, оставляя дверь чуть-чуть приоткрытой. Там она находит подавленную Лору — та сидит и ждет в одном из двух серебристо-голубых кожаных кресел с подголовниками. Она повернула его к балкону, который тянется чуть ли не во всю длину второго этажа. Женщины переглядываются, но не произносят ни слова. О, если бы Белладонна смогла хоть немного раскрыться и завести подругу. Если бы…