— Я никогда не доверял Николь. Может, потому, что она авантюристка, такая же, как я, — говорит Гай. — Но Хью был влюблен, и я старался радоваться за него, хотя понимал, что здесь что-то… как бы это сказать?.. не так. Поэтому я решил проследить за ней.
Он бросает взгляд на Белладонну, ожидая увидеть в ее глазах осуждение, но она лишь внимательно смотрит на него.
— Я обнаружил некое весьма тревожное обстоятельство и много недель спорил с самим собой: что же делать? — продолжает Гай. — Свадьба должна была стать одним из главных светских событий сезона. — Он качает головой. — Но мне нужно было защитить Хью. В ночь перед свадьбой, когда мы оба хлебнули немного лишнего, я повел его прогуляться. Его семья сняла апартаменты в «Клэридже» — точнее, целый этаж. Наши комнаты были соседними, так что я мог за ним приглядывать. Это, конечно, была моя идея. — Он вздыхает. — Но, по невероятному совпадению, прогулка привела нас прямо к дому его родителей. Не забывайте, стояла поздняя ночь накануне свадьбы.
— И его родителям полагалось быть в «Клэридже».
— Совершенно верно. К счастью, Хью настолько опьянел, что не смог разгадать моих намерений. Я подвел его к лестнице, которую по моей просьбе принесли и приставили к стене слуги. Эта лестница вела к окну спальни на верхнем этаже. Я вручил ему фонарик и велел забраться наверх — дескать, он не может жениться, не вскарабкавшись по лестнице.
— Итак, он взобрался и включил фонарик, — тихо подхватила Белладонна. — И кого же он увидел?
— Своего отца. И Николь.
Белладонна хмурится и отводит глаза.
— Finita la commedia, — произносит она.
— Да, — подтверждает он. — Я никогда не забуду, каким было его лицо, когда он спустился с лестницы. «У тебя есть фотографии?» — спросил он, и я утвердительно кивнул. Он больше не сказал ни слова, мы поймали такси и поехали обратно в «Клэридж». Я пытался извиниться, впервые в жизни я не знал, что сказать.
— Очевидно, он сумел смириться, — замечает Белладонна.
— Да. И сумел одержать победу. Никто ничего не заподозрил — ни Николь, ни отец — пока свадебная церемония не закончилась. А наутро молодожены намеревались отбыть на медовый месяц. Хью пригласил отца к себе в комнату, достал конверт с фотографиями и сказал ему, что никогда до самой смерти больше не заговорит с ним, а если тот еще раз попытается тронуть его жену, разошлет фотографии в газеты. Негативы уже отданы адвокатам, и семью ждет жестокий позор. В тот же вечер, когда счастливая пара уединилась в супружеской постели, и Николь собралась принести в дар возлюбленному свою бережно хранимую девственность, он вручил ей еще один конверт с фотографиями и сказал, что не прикоснется к ней до тех пор, пока не убедится, что она не носит под сердцем ребенка от его отца. А потом она будет делать все, чего он от нее потребует, но исключительно в целях произвести на свет наследника.
— Ну и сцену, наверное, она ему закатила.
— Еще какую. Со слезами, с мольбами, с извинениями. Но он был непреклонен. Ей ничего не оставалось, кроме как стать паинькой, по крайней мере на первое время. Она сумела потихоньку добиться его расположения, потому что знала: он до сих пор безответно влюблен в нее. Она быстренько произвела на свет двоих детей и вернулась к прежним привычкам. Правда, стала осмотрительнее. Тогда-то он и познакомился с Лорой.
— Мне кажется, Николь с Эндрю стали бы прекрасной парой, — говорит Белладонна и взмахивает рукой, будто подводя итог. — Они друг друга стоят.
Гай отвечает едва заметной улыбкой.
— Вы правы. Я как раз над этим работаю.
— Неужели в Англии так сложно получить развод?
— Не то чтобы очень сложно, — отвечает он. — Но если Николь узнает о Лоре, то у Хью прибавится хлопот.
— Понятно, — произносит она.
— Знаете, — говорит он, — вы только что взмахнули рукой, и эта ваша манера напомнила мне одну женщину, с которой я был знаком. Нет, точнее сказать, не знаком — просто встретил однажды. В Нью-Йорке.
— Кажется, догадываюсь. Ее имя начинается на Б и заканчивается в неком клубе.
— Откуда вы знаете? Наверное, дело в ваших глазах.
— Ну конечно, больше ни у кого в Америке нет зеленых глаз, — язвительно замечает она. — Вы не первый обратили внимание на это.
Гай улыбается, на этот раз по-настоящему.
— Вы когда-нибудь бывали в клубе «Белладонна»?
— Вы хотите спросить — стояла ли я снаружи и ждала ли, пропустит меня собака или нет? Нет, к сожалению, нет. — Она не лжет, конечно, ей никогда не приходилось стоять на улице. — Мне не нравится быть среди людей.