А теперь у меня новое тело и новая жизнь. Надеюсь, она будет лучше прежней, не зря же Мать Магия меня сюда перенесла.
Наконец-то удалось, ухватившись руками за бортик ванной, подняться. Тщательно прополоскала рот и умылась, а затем принялась через силу пить. Попытаюсь очистить желудок. Эх, как бы хуже не сделать, свойств яда я не знаю, вдруг с водой только усилится всасываемость отравы. Но решила рискнуть, других средств все равно под рукой нет, а магия чувствовалась на донышке.
Множество раз меня выворачивало, точное число не могу сказать, восприятие действительности смазалось. Какая разница сколько длились мучения час или более. Главное, чувствовалась положительная динамика.
Все когда-нибудь проходит и это прошло, мне стало гораздо легче. Я смогла, пошатываясь и цепляясь за стены, покинуть ванную комнату. Встретить кого-то не опасалась, живые проявили бы как-нибудь свое присутствие за время моего самоистязания. Ввалилась в первую попавшуюся дверь, повезло — обнаружила спальню. То, что эта комната может быть чужой, в тот момент не думала, безумно хотелось лечь. На остатках силы воли добрела до кровати и провалилась в сон, не долетев до подушки.
После пробуждения последствия отравления все еще были сильны и вынудили меня продолжить соблюдать постельный режим. Я только сходила за новой порцией воды все в ту же ванную комнату. Кушать пока все равно не смогла бы, так что позже обследую жилище на предмет кухни.
Просто отлёживать бока было категорически нельзя. Жизненно важно выяснить, где я теперь обретаюсь и что заставило бывшую хозяйку тела уйти из жизни. Далеко ходить не пришлось. Когда попыталась взбить слежавшуюся подушку, под ней и лежало то что мне больше всего нужно на данный момент. В руки мне попала тетрадь в толстом кожаном переплете. Рояли обнаружились под подушкой, очень смешно.
Возблагодарила Мать Магию за то, что у меня не возникло проблем с письменностью. Почеркушки девчонки я вполне разбирала и смысл понимала, а значит, и с устным языком затруднений не будет. Во всяком случае, я спокойно прочла несколько предложений вслух. Порядок. Меня очень удивило то, что, оказывается, я не только читаю, но и думаю на местном языке. Родные мне русский и почти родной английский, а также прочие из моего арсенала языки кажутся чужеродными, и слова всплывают с трудом. Уж молчу о том, что без запинки получилось произнести только матерные конструкции. Надо с этим обязательно разобраться, а то все имеющиеся заклинания у меня получается выучены на иномирном наречии. Как бы еще не выветрились из памяти, такую обширную базу знаний терять никак нельзя.
Чтение девичьего дневника радости не доставило. Скажу более, меня опять чуть не вывернуло от ее стенаний и тонны нектара по поводу некого Дилюка Рагнвидера.
— Дилюк то, Дилючок се. Гадость какая! Тьфу!
Итак, подведу итог. Я в прошлом Анна Огарева, так и не ставшая Уоллес Ведьма двадцати пяти лет от роду, погибла. Теперь меня зовут Донна Берг. Проживаю в городе Мондштадте, что является столицей Страны Ветров. Ого, а мне опять семнадцать лет! До отравления и моего вселения Донна трудилась в лавке, торгующей цветами. Впрочем, трудилась — это слишком громко сказано. Она больше глазела по сторонам, обсуждала дамские романы с такими же восторженно настроенными девицами и вздыхала по своему божественному господину Дилюку. Кому хватило ума такую принять на работу? От нее у магазина одни только убытки, поди, и были.
Читаем дальше…
— Идиотка малолетняя!
Со злобой бросила в стену дневник. Мне показалось, с этим выплеском ярости я окончательно приняла новую жизнь.
Успокоившись, постаралась устроиться поудобнее, валяние на полу все еще отзывалось неприятными ощущениями в теле, а может это были последствия отравления. Побелка на потолке облупилась и кое-где виднелись разводы, крыша прохудилась и теперь протекает. Починю. Это право слово меньшая из проблем.
Разозлило меня вот что. Малахольная девка была беременна, поправка — это я теперь беременна. После диагностики в этом убедилась окончательно, сомнений не может быть, через семь месяцев у меня будет дочка.
Открытие больше порадовало, нежели расстроило. Я понимаю, что будет нелегко одной с ребенком, тем более в чужом мире. Беременность может оказаться совсем не к месту. А когда бывает все идеально и во время страшных войн женщины рожали. Справлюсь.
Волновало иное. Несмотря на свою неземную любовь к Дилюку, Донна вступила в связь с другим мужчиной. С кем она переспала, в дневнике не написала, засранка. Мне то что теперь делать? А ну как заявится полюбовник, требовать начнет. Что именно начнет требовать загадочный мужик, как-то в голову не приходило, мало ли какие здесь нравы.