Бледные щеки Эллен покрылись яркими пятнами. Много лет прошло с тех пор, как Чарли учил ее играть в теннис и сидел рядом с ней на повозке с сеном. Тогда она была для него Нелли. «Провожая Нелли домой…» — весело напевал он, хотя со слухом у него было не все в порядке. Она почувствовала сейчас, как вспыхнуло лицо, и испугалась, что горящие щеки выдадут обуревающий ее стыд. Но краска была ей как раз к лицу. Недаром Эбби одолжила ей свое шерстяное платье ярко-вишневого цвета.
— В чем секрет, Нелли? — продолжал допытываться Чарли. — Ты расцветаешь от любви? Да?
Ханна поставила между ними тарелку с горячими гренками, и Эллен стала тщательно намазывать маслом свой кусок. Она так разволновалась, что Чарли оставил ее в покое и начал прислушиваться к разговору Бена с Эбби.
Беллилия тоже слушала их разговор, но не принимала в нем никакого участия.
— Сначала я хотел изобразить ее такой, какой ее увидел Чарли в тот день, на веранде отеля. Вдова, вся в черном. На заднем фоне высокие и холодные голые скалы — как символ жестокости и равнодушия самой природы и безжалостного мира, с которым должна бороться слабая женщина.
— С ума сойти! — воскликнула Эбби. — Но почему вы передумали?
— Картина соответствующих гор отсутствует. Задний фон не получится.
— Но можно срисовать горы с какой-нибудь фотографии.
— Я так не работаю. Более того, модель должна выглядеть хрупкой, тоскующей вдовой. Когда я впервые услышал их историю, она показалась мне такой романтичной, что я дал волю воображению, забыв о реальности.
— Но история-то реальная.
— А субъект ее изменился. Вместо худенькой опечаленной вдовы мы видим милую, послушную жену с пышным бюстом. Линии уже не прямоугольные, а… — Он изобразил руками то, что хотел сказать. — Поэтому на портрете должна быть изображена женщина вполне довольная своей жизнью, так как ей удалось успешно справиться с самым главным предназначением женщины: создавать мужчине полный комфорт.
— Очень лестное определение, — заметил Чарли.
— Да вы просто самодовольный нахал! — возмутилась Эбби. Все это время она крутила свой индийский браслет, надетый на запястье поверх черного шелкового рукава.
Увидев, что гости покончили с устрицами, Бен зазвонил в колокольчик, чтобы вызвать Ханну. После чего повернулся к Беллилии и сказал:
— Когда будешь позировать для портрета, у тебя на пальце должно быть кольцо с черным жемчугом.
— С черным жемчугом? — воскликнула Эбби и с интересом посмотрела на Беллилию. — Неужели у вас есть черный жемчуг?
Беллилия бросила взгляд на Чарли. «Какое счастье, — словно говорил ее взгляд, — что я положила для Эбби другой подарок. Ведь слова Бена о кольце могли бы привести всех в замешательство: раз он так сказал, значит, он видел его у меня на руке».
— Да это не настоящий жемчуг, — объяснила она. — Я купила его в одном нью-йоркском магазине. Всего за пять долларов. Чарли сразу сказал, что оно выглядит дешевой подделкой, но я настолько не разбиралась в жемчуге, что мне оно показалось настоящим.
— Очень хорошая подделка, — заметил Бен. — Я не специалист по ювелирным изделиям, но когда увидел кольцо в первый раз, то подумал, что и платина, и бриллианты настоящие, а сама жемчужина может стоить тысячу долларов.
Эбби продолжала играть своим браслетом.
— С ума сойти! — повторила она свое любимое восклицание. — А почему ты его не носишь, Беллилия?
— Мой муж не одобряет украшения из поддельных камней, — ответила Беллилия без какого бы то ни было смущения, просто сообщая факт.
— Я очень сожалею, что обратил внимание на кольцо в тот вечер, — сказал Бен. — Если бы я так не восторгался им, Чарли мог бы вообще его не заметить.
— Не заметить черный жемчуг! — возмутилась Эбби, словно речь шла о смертном грехе.
Чарли все время молчал, желая, чтобы этот разговор скорее прекратился.
— Я уверена, что заметил бы, — сказала Беллилия. — Не мог не заметить: это было бы слишком непохоже на него. Но он не хотел обижать меня, критиковать мой вкус, поэтому сдерживался и не высказывал свое мнение, хотя кольцо ему явно не нравилось.
Чарли вздохнул.
— Мое чуткое ухо улавливает обертоны домашней ссоры, — объявила Эбби.
— Да мы с Чарли вообще никогда не ссоримся, правда ведь, дорогой?
И Эллен снова почувствовала, что под сладкой начинкой пирог кислый. Она ощущала это всегда, когда люди становились слишком ласковыми и употребляли слишком много нежных слов.