Джэкобс был евреем, одним из тех преданных мужей, которые по субботам приносят жене цветы и страхуют свою жизнь на сумму большую, чем могут себе позволить. Интересно, как можно утопить мужчину в ванне? Может, ему тоже подсыпали снотворное? Или словно в шутку щекотали Джэкоба до тех пор, пока две слабые ручки не смогли нежно и ласково опустить его голову на дно. Вода была теплая, по цвету похожая на морскую. В ванной комнате стоял запах сырости и туалетного мыла.
— Господи Иисусе! Я схожу с ума!
Произнес он это громко. Его обращение к Богу откликнулось эхом в темной мансарде. Рука нашла и снова потеряла выключатель. Он искал его на ощупь, а темнота стала водой, накрывшей ему голову. Он почти не мог дышать и решил сдаться, но тут же разозлился, топнул ногой и снова стал искать выключатель. Наконец он его нашел, повернул и был ослеплен неожиданным взрывом света. Чарли подошел к окну и открыл его, но ветер был такой холодный, что он решил закрыть даже ставни. Ему это не сразу удалось, и только после четвертой попытки он смог найти крючки и накрепко запереть и ставни, и окно. Вернувшись назад к выключателю и уже подняв руку, он заколебался: путешествие в темноте вниз по крутой лестнице может оказаться весьма опасным. Лучше оставить свет, поберечь нервы, а утром подняться сюда и выключить. Но это не для Чарли Хорста. Ему с детства прививали здравый смысл и бережливость, поэтому сейчас он презирал себя за трусость. Выключив свет, он стал осторожно спускаться по лестнице под ритмичный стук, который так и не оставил его в покое.
Лежа снова в теплой постели, он с возмущением спрашивал себя, какой мужчина поверил бы словам постороннего человека, вместо того чтобы верить словам своей жены, кто позволил бы себе разжечь пламя воображения какой-то дешевой дамской книжонкой? Завтра при честном дневном свете он вновь все обдумает, отделит истину от фантазий, взвесит доказательства и прямо встанет перед лицом любых фактов, в которые поверит. А пока он должен все забыть и ночным сном привести себя в порядок.
Проклятый Бен Чейни! Чарли был так спокоен, пока тот здесь не появился, считал себя самым счастливым человеком в мире. Если бы Бен не подошел к воротам в тот октябрьский день с вопросом, не сдает ли кто-нибудь дом по соседству! Если бы Чарли не торопился, не разбрасывался своими деньгами и не увеличивал страховку до суммы, превышающей разумный предел для человека с его доходами! Если бы Маккелви не вздыхал, когда скрипели пружины кровати, если бы Джэкобс не стонал при бое часов, если бы Баррет не стоял на страже над кроватью Чарли, дыша холодом ему в лицо!
Был только один путь к решению проблемы, путь прямой и самый короткий между двумя точками зрения. Чарли должен решить эту проблему вместе со своей женой и сказать: «Беллилия, моя любимая, моя самая дорогая на свете, Бен рассказал мне совершенно абсурдную историю. Естественно, я не поверил ни единому слову; он, должно быть, сошел с ума, и я понимаю, почему женский инстинкт предупреждает тебя опасаться Бена, но так как история касается тебя, тебе лучше ее знать». Чарли слышал свой голос, повторяющий рассказ Бена, слышал, как говорит ей о Морин Баррет и о мужчине на корабле, который приветствовал ее как миссис Джэкобс. Он видел лицо Беллилии, видел, как она слушает его: вежливо, но без особого интереса.
Такое ви́дение было комфортным. Здравый смысл придал ему силы, и он решил завтра же утром поговорить с ней об этом со всей откровенностью. Возможно, его слова принесут ей боль, но зато положат конец всем сомнениям. С твердой уверенностью в том, что ночные кошмары рассеются с наступлением дневного света, Чарли заснул.
6
— Чарли, дорогой, — позвала его Беллилия.
Было уже почти одиннадцать часов, а Чарли так еще и не приступил к выполнению своего решения рассказать ей историю Бена Чейни. Он ничего не забыл и не передумал. Когда он в то утро открыл глаза, первое, о чем он вспомнил, была его клятва. Но Беллилия еще спала. Ожидая, когда она проснется, он сделал всю домашнюю работу. Это оказалось скучным и утомительным. Он все время дергался, отмечая каждую прошедшую минуту, каждую новую мысль, возникавшую в голове. И все-таки он хотел, чтобы дом был чистым до того, как он задаст ей свои вопросы. Он не желал беспорядка в чувствах до того, как будет наведен порядок в доме. Иначе никакая чистота больше не сможет привести его в равновесие. Около одиннадцати Беллилия позвала его и сказала, что проснулась и готова позавтракать. Температура у нее упала, но она сильно кашляла, и Чарли решил, что сегодня ей лучше остаться в постели. На ней было очень красивое зеленое кимоно с рукавами в форме колоколов и с вышивкой черного и красного цвета.