— Врешь, подлец! — Консуэло отвесила ему оплеуху.
— Да, она всегда хотела затащить меня в койку.
— Заткнись, подонок! — это Левша, весь дрожа от гнева, встал перед Рамиро и направил на него пистолет. — Я сейчас прикончу тебя!
— Нет! Нет! — закричали в один голос Габи и Консуэло. — Сесар, остановись!
Их крики заставили Левшу на мгновение замешкаться, и этим воспользовался Демокрасио: подкравшись сзади, он выбил пистолет из руки Сесара.
— Я сам отведу его в полицию, — сказал он Левше. — А тебе незачем тянуть срок из-за этого подонка. — Демо с силой толкнул Рамиро в спину. — Давай, двигай отсюда. И не вздумай валять дурака.
— Демо, что он сделал? — закричала Консуэло. — Демо, подожди! Нельзя же человека арестовывать только за то, что он говорил гадости про Эстер!
— Мама, замолчи! — попыталась перекричать ее Габи. — Я все тебе объясню. Демо, веди его, мы сами ей все расскажем.
— Нет, я должна знать, за что его арестовали, — протестовала Консуэло. — Демо!.. — она побежала к входной двери.
— Он изнасиловал Эстер! — преградив ей дорогу, сказал Левша. — И это знают все, кроме тебя.
— Боже мой! Боже мой!.. — заломила руки Консуэло, а затем вдруг потеряла равновесие и без чувств рухнула на пол.
Горе Консуэло было столь безутешным, что дети уже стали опасаться за ее рассудок и даже за ее жизнь, поскольку она беспрестанно твердила о своей вине перед Эстер и порывалась покончить с собой. Дочери, в том числе и Эстер, не оставляли ее без внимания ни на секунду, надеясь, что кризис все же благополучно минует.
Габи как раз давала матери снотворное, когда прозвучал телефонный звонок.
— Йоли, возьми трубку, — крикнула она сестре, хотя обычно делала это сама в ожидании каких-либо известий о сыне.
— Иди, это дон Аурелио, — сказала ей Йоли, — он хочет с тобой поговорить.
— Что ему от меня нужно? — ворча, взяла трубку Габи.
— У меня есть новость о твоем сыне, — сообщил ей Аурелио. — Приезжай ко мне в офис. Не бойся, новости хорошие.
Надо ли говорить, что Габриела тотчас же помчалась к Аурелио.
Он встретил ее, широко улыбаясь.
—Знаю, что ты сердишься на меня, но я всегда был твоим истинным другом. И сейчас ты в это убедишься. Марсела! — позвал он секретаршу.
Та услужливо распахнула дверь в соседнюю комнату, и оттуда вышла незнакомая женщина с младенцем на руках.
—Получай своего ненаглядного! — довольным произведенным эффектом, сказал Габриеле Аурелио.
— Сыночек мой! Сыночек! — Габриела прижимала малыша к себе, целуя его. Слезы радости текли по ее щекам. — Как он оказался у вас?
— Мне пришлось выкрасть его у Рикардо. Мои люди следили за беглецами и, когда выяснилось, что мальчик заболел...
— Боже мой! — в ужасе воскликнула Габриела.
— Да, этот горе-папаша ухитрился его здорово простудить, — продолжал Аурелио. — Так вот, я распорядился, чтоб малыша выкрали и поместили в хорошую клинику.
— Почему вы сразу же не позвали меня? — возмутилась Габи.
— Потому что не хотел тебя волновать.
— Вы думаете, я была спокойна, не зная, где он и что с ним? Да у меня сердце разрывалось!
— Ну, прости. Я полагал, что лучше вернуть тебе здорового ребенка.
— Если б я была рядом с ним, он выздоровел бы гораздо быстрее.
— Наверно, — согласился Аурелио. — Но ты все-таки прости меня. Ведь все худшее теперь позади.
— Да, конечно. А Рикардо я этого никогда не прощу! Пусть даже не пытается приблизиться к сыну.
— Об этом я тоже позабочусь, — пообещал Аурелио. — Отныне мы должны вместе действовать против Рикардо.
Глава 57
Несколько дней после исчезновения сына Рикардо провел в сущем аду. Обратившись за помощью в полицию, он с нетерпением ждал результатов поиска, не исключая при этом, что взятый полицейскими след приведет их в конце концов к Саре. Одна из медсестер призналась, что ее подкупили, но указывала на какого-то мужчину, которого и разыскивала теперь полиция. Рикардо же подозревал, что прежде этого мужчину подкупила Сара. А вот куда она распорядилась отвезти больного мальчика — было неизвестно, и Рикардо всякий раз становилось страшно, когда он представлял, какая чудовищная идея могла зародиться в воспаленном мозгу Сары.
Добиться от нее чего-либо вразумительного не представлялось никакой возможности: Сара пребывала в бредовом состоянии, то и дело повторяя: «Рикардито, иди к маме, прости свою маму».
Лишь теперь, глядя на нее, Рикардо понял, какой опасности подвергал сына, собираясь доверить его воспитание психически больной Саре. «Нет, я не должен был отбирать его у матери, — заключил Рикардо. — Надо ехать к Габриеле, повиниться перед ней и вместе искать сына!»