- Что вы себе позволяете? – процедила сквозь зубы Беллона.
- А почему бы нет? Почему это олтернскому ничтожеству можно было позволять такие шалости, а мне нет?
Принцесса чуть не взорвалась от такого невероятного нахальства и оскорбления. Если бы было хоть чуточку свободнее, она развернулась бы и вмазала отменную пощёчину этому мерзкому дворянчику, но когда вокруг появилось пространство, он уже куда-то испарился, а Беллона осталась стоять в негодовании. Её возмущение не могло найти выхода, и она тяжело сопела, задыхаясь от собственного унижения. Самым обидным было то, что она действительно заслужила такое обращение к себе. Что она себе позволяла несколько месяцев назад! Словно пелена стала спадать с глаз. Но ведь она любила Дерека! А дотрагиваться до любимого человека не грех, но если вы не женаты, и скрываетесь, будто воры…девушка с ужасом представила, какие ещё слухи ходят о ней, и ей захотелось провалиться на месте. В прочем, она напоролась на то, за что боролась. Теперь ей придётся искупить свои грехи, терпя подобные насмешки. Не пожаловаться же отцу? Он тоже, поразмыслив, осознает, кто виноват и кого следует наказать.
Беллона стояла в стороне ото всех, уходя всё дальше в свои мрачные мысли, когда перед ней нарисовался император. Он предложил ей руку, за которую она ухватилась в поиске поддержки, и они вместе вышли из тени, поджидая перед дверями часовни короля, который задержался внутри.
- Ваше величество! – вспомнив о приличиях, присела в поклоне принцесса.
- Поднимитесь, могли бы так низко и не раскланиваться передо мной. Я ведь сейчас ваш гость и это я должен оказывать знаки уважения к вашей семье.
- Что вы, это честь, принимать вас у себя.
- Ну, я смотрю, вы уже набрались в высшем свете этих подхалимских штучек. Они вам не к лицу. Бросьте, мы же с вами нормально общались, как цивилизованные люди. – Девушка покраснела и опустила взгляд. Меньше всего ей вообще сейчас хотелось с кем-либо общаться, особенно с мужским полом. Но Виталий Дьюс приехал к ней, неизвестно зачем, и это нужно было выяснить, как можно скорее.
- Ваше величество, мой отец сказал мне, что вы хотите со мной поговорить. Могу я узнать причину, заставившую вас искать со мной беседы?
- Нет, если вы не станете говорить со мной проще, я определённо ничего не скажу, – ласково улыбнулся император, – мы ведь когда-то договорились, что будем друзьями, и я приехал к вам именно как друг.
- Я рада это слышать. Друзей мне как раз и не хватает, – обречённо покачала головой Беллона.
- Я знаю, поэтому я тут. Поддержка вам нужна, как никогда. Я сейчас объясню то, что меня волнует, и за что я переживаю, а вы, постарайтесь воспринять всё спокойно и сделать соответствующие выводы, договорились?
- Я уже взволнована. Говорите, я внимательно слушаю.
- Олтерн распускает не хорошие слухи о вас. Не нужно делать большие глаза, вы знаете, о чём я. Буду говорить прямо. Их главная газета, оповещающая о свежих и самых захватывающих событиях, издала статью, в которой вы называетесь, как бы это сказать – фривольной мадмуазель, ветреной принцессой, которая ведёт беспутный образ жизни и стоило на Феире появиться новым лицам в виде рыцарей ордена Стеллы Нордмунской, как она сразу же воспользовалась ситуацией, чтобы завести роман с одним из них. А может и с несколькими, история умалчивает.
- Господи, какой позор…- ужаснулась Беллона.
- Я, конечно, подозреваю, как всё было на самом деле. Вы натура горячая и рубящая с плеча, что и могло впутать вас в неприятную ситуацию. Другие газеты тоже вскользь намекают на ваше недостойное поведение, а одна прямо заявила, что вы повинны в смерти графа Аморвила. – Дочь Робина Третьего думала, что вот-вот упадёт. Неужели, самые её потаённые мысли так открыто афишировались по всему свету?
- А что же король Элиос?
- Он смотрит на это сквозь пальцы. Не удивлюсь, если он сам подталкивает прессу писать о вас всё это. Ему это выгодно, это тешит его самолюбие. На вас он отыгрывается за весь Феир, за своих обиженных предков.
Беллона молчала. Почему она не остановилась тогда, когда творила все эти поступки? Она прекрасно понимала, что к этому всё может прийти, но считала, что всё плохое обойдёт ей стороной. Как глупо! Каждый брошенный на неё взгляд стал казаться ей осуждающим. Куда бы спрятаться? Куда скрыться, пока всё это не затихнет?