Каролина сделала несвойственный монашкам жест – подмигнула – и пригласила следовать за ней. Девушки прошли по террасе трапезной, разговаривая ни о чём, обмениваясь какими-то светскими новостями, потом спустились к монастырскому саду и направились вдоль него к центральному храму, обсуждая Аделину и её семейную жизнь, её дочь, которая приходилась Каролине племянницей. Девочку назвали Анной, и она была примерно ровесницей Дориана, к тому же Габриэль читала в письмах Аделины, что она, возможно, снова в положении.
Дойдя до храма, Каролина пропустила вперёд княгиню и сама, зайдя следом, сразу отступила в бок, указав Габриэль в сторону алтаря. Почти прямо перед ним, слегка левее, виднелась тень. Кто-то, не поворачиваясь, стоял на коленях и молился. Леди Холэрблэй передала сына из своих рук в руки монахини и медленно, сдерживая слёзы, пошла по главному проходу, приближаясь к этой фигуре. Наконец, она оказалась в двух-трёх шагах от неё и, увидев под шалью золотистые пряди, прошептала:
- Белл… - принцесса поднялась и, с радостью и горечью одновременно, бросилась обнимать подругу.
- Габи! – слёзы покатились у обеих из глаз и сквозь улыбки их душили рыдания. – Габи, я не думала тебя уже когда-либо увидеть!
- Я думала то же самое! Но теперь мы вместе! – княгиня разглядывала наследницу, словно ей это всё снилось. Та сильно изменилась, скорее не внешне, но внутренне.
- Да, теперь ты со мной. Я так ждала этого момента! – Беллона опять опустилась на колени. – Простишь ли ты меня за то, что я не помогла тебе тогда, когда ты нуждалась в моей помощи? За то, что я вела себя, как последняя мерзавка по отношению к тебе – моей лучшей подруге…
- Господи! – Габриэль сама упала на холодный каменный пол. – Я всё это уже забыла! Ты даже не представляешь, как я рада тому, что всё это со мной произошло! Я получила бесценный опыт и приобрела немало и в материальном плане.
- Как я счастлива это слышать! – принцесса смахнула слёзы со щёк. – Но я всё равно буду корить себя до конца жизни.
- Не стоит, поверь мне. К тому же, ты можешь искупить свою вину тем, что доведёшь наше дело до конца и вернёшь свой престол из рук олтернцев и парламента!
- Ради этого я сюда и прибыла! Поверь – это единственное, чего я хочу. Больше мне ничего не нужно, только доказать отцу, что ему есть на кого положиться, доказать всем, что Карлеали – не с Олтерна, а именно с Феира – достойные правители!
- Самые лучшие слова, которые я могла от тебя услышать! – княгиня нахмурилась. – Но, для начала, если ты не против, я бы хотела услышать то, что так меня занимает… Что повлияло на это твоё столь смелое решение изменить всю свою жизнь и бросить те блага, которыми ты уже была окружена?
- Ты о том, что произошло на Олтерне? – лицо Беллоны словно стало серым.
- Да. Энжел сказала, что ты поведаешь об этом только мне лично. Расскажешь?
- Да, – после непродолжительной паузы кивнула принцесса, – давай присядем на скамью…
Девушки поднялись и отправились в тёмный угол, где их никто не должен был побеспокоить.
- Я прибыла в поместье Аморвилов среди ночи, – начала свой рассказ Беллона, – всё было как будто в тумане, я не понимала, что я делаю, огорошенная известием, что он жив. Несмотря на то, что я добиралась туда почти сутки, со сменами лошадей и небольшой остановкой для того, чтобы пообедать, шок не прошёл за всё это время. Я вспомнила всё за эти двадцать четыре часа – каждое свидание, все наши встречи, наш побег. Я вспомнила то раскаяние, которое ощутила когда поняла, что виновата в его смерти. И вот – это всё было напрасным! Я пыталась перестроиться и осознать, что мои страдания были ни к чему. Но я не задумалась над тем, как Дерек может меня встретить, над тем, что произошло с ним за эти два года. Я грезила какой-то сказочной жизнью, даже не знаю какой именно, потому что не могу сказать, любила ли я ещё в этот момент графа Аморвила. Но, наверное, я поверила, что вот она – судьба, что всё это время мы ждали этой возможности и любили только друг друга, что не зря я смогла сберечь себя для него…
Габриэль удивлённо хотела вставить вопрос, но решила не перебивать подругу. Беллона продолжала:
- Стоило карете остановиться, как я буквально выпала из неё, разве что не выпрыгнув на ходу. Провалившись в снег почти по пояс, я с трудом разглядела дом в темноте и направилась к нему. Постройка была старинной и выглядела заброшенной. Если бы не залаявшие от моего приближения собаки, я бы подумала, что там никто не живёт, и кучер неверно истолковал указатели. Но голоса псов всё-таки больше успокоили меня, чем напугали.