Большевики в каждом населенном пункте, где останавливался пароход, проводили митинги. Прямо на пристани. Прибытие первого судна из Якутска было радостным событием для Олекминска, Витима и других городов по Лене. Толпы жителей собирались на берегу. Орджоникидзе, Петровский, Юрьев, Катя разъясняли собравшимся, почему продолжение войны преступно, почему пролито много народной крови, в стране царит разруха, почему крестьянин имеет право бесплатно получить землю… Бывшие конспираторы стали трибунами.
— Ну а остальное вы знаете, — закончила свой рассказ о Серго Орджоникидзе Катя. — Ссылка в Сибирь на вечное поселение. Вечная ссылка, — повторила она, высоко вскинув густые черные брови, будто только сейчас до нее самой дошел смысл этих слов. — Какие дикие слова! Кто и когда их придумал? Наверное в Древнем Риме.
— Тирания любит термины: «Покончить с этим раз и навсегда! Выкорчевать с корнем! Проучить!» — поддержал ее Чарнацкий. — Вечная ссылка… Что ж, видимо, пожизненная ссылка для них — легкое наказание.
Катя посмотрела вниз на шахматистов, словно хотела удостовериться, что Серго на палубе парохода, что он действительно вырвался из оков «той вечности».
— О Серго можно написать целый роман, — убежденно сказала Катя.
— И о вас, Катя, тоже.
— Вы просто нестерпимы со своей польской… галантностью. Я серьезно, а вы…
Кажется, она была искренне возмущена. А может, только делала вид? Как трудно до конца понять женщину, даже если она революционерка…
— Нет, я не шучу… У нас есть писатель, Стефан Жеромский… Очень известный…
И осекся. Проклятый замкнутый круг. Катя или Юрьев говорят просто: Тургенев, Чехов, Горький. И не должны ничего объяснять. Опять он сталкивается с тем, что когда-то в разговоре с Антонием определил: «польская замкнутость в пространстве». Что это? Форма изоляции? Судьба? Рок? Борьба за существование? Смысл жизни? Бессилие?
— Я читала его «Бездомных людей» и «Пепел», они переведены на русский. А вы, Ян Станиславович, как истинный польский националист, не верите, что русские просто, не преследуя никаких целей, могут знать и любить Мицкевича, Шопена, Жеромского?
Он не почувствовал, что она хочет задеть его. Их разговоры всегда были искренни и откровенны.
— Вот вы как меня! А я ведь хотел сказать вам, что вы мне напоминаете одну из героинь Жеромского, которая мне очень нравится.
На мостике появился Юрьев. По его хмурому лицу не трудно было догадаться, что он проиграл Петровскому. Хотя и всех убеждал, что относится к шахматным поединках как к пустому времяпрепровождению и не претендует, чтобы его считали хорошим шахматистом, а вот тем не менее каждое свое поражение переживает.
— Опять проиграл?! Думаю, пора мне сыграть с тобой партию. — Катя чуть передвинула кресло, чтобы солнце падало на лицо.
— До чего доводит эмансипация женщин! Мало им равноправия, так они еще хотят доказать свое превосходство. Странная вещь, когда я играл шахматными фигурками из хлеба — всегда выигрывал.
— Наверное, в камере были слабые партнеры.
— Я играл сам с собой, поскольку сидел в одиночке.
Чарнацкий давно обратил внимание, что Юрьев — человек сдержанный, не подверженный эмоциям. Он смотрел всегда в будущее. Как-то Юрьев сказал, что прошлое в определенных исторических условиях существует лишь для того, чтобы учиться на совершенных ошибках. Только в этом случае стоит к нему обращаться.
— Михаил Абрамович, тут у нас с Катей вышел интересный разговор. Вы… вы тоже считаете меня националистом?
— Думаю, вы лучше знаете себя, знаете, что у вас на сердце, на душе. А если вас интересует мое мнение, могу сказать, у нас, марксистов-ленинцев, есть совершенно четкие позиции по национальному вопросу. При всем моем уважении к полякам, борьбу которых за свободу всегда приветствовали лучшие люди России, к примеру Герцен, они не единственная нация, которая испытывала национальный гнет. Ну так вот, решение, которое предлагает наша партия, гораздо шире, оно принимает во внимание положение всех народов, входящих в…
Юрьев увлекся, и его ответ Чарнацкому вылился в настоящий доклад. Он говорил, тщательно выбирая слова, формулировки, не переставая при этом расхаживать по мостику.