Старуха ухмыльнулась, и черный шар, что она держала перед собой, шевелился и дрожал, на нем проступали короткие и длинные иглообразные выступы, и он медленно стал рассыпаться в пыль.
Зная о силе противника, подумала монахиня, будет куда проще с ним управиться.
Она хлопнула в ладоши, и неспешно принялась разводить их в разные стороны. Между ними образовалась невидимая, но искажающая пространство материя, которая должна была охватить Иоко подобно рыболовной сети и лишить её возможности распространять свои иллюзии на Визы.
Старуха спокойно стояла за спиной монахини и с умилением наблюдала за тем, как та тратит силу в попытках уничтожить очередную иллюзию.
Эта сеть, брошенная на оформленную синюю дымку, поистине обладала чудовищной сковывающей силой. Попадись в неё Иоко, ой не факт что ей удалось бы выбраться.
Парализованная от злости, Визы наблюдала за тем, как пойманная в её сеть старуха обращается в черный дым.
Она снова была в тупике. Она её не видела. Сейчас, ей как никогда нужна была Млинес, чтобы услышать, где же находится мерзкая старуха.
Иоко обошла вокруг монахини, не стесняясь наступать на сухие ветки, шуршать листвой и спотыкаться о мелкие камушки, разбросанные по всей поляне. Сейчас все органы чувств Визы, от слуха до зрения, находились в её власти, и та видела и слышала лишь то, что позволяла ей Царица Иллюзий.
Приблизившись к лицу монахини так близко, что, казалось, их носы вот-вот столкнутся, Иоко округлила щеки и тонкой струйкой выпустила дым ей в лицо.
Визы закашляла, хватая ртом воздух, но вдруг с ужасом поняла, что всё, чем она дышит, пропитано этой черной пакостью. Дым проник в её легкие и вызвал спазм, усиливающийся с каждой её попыткой вздохнуть. Она упала на колени и долго кашляла. Из её рта, вперемешку с мокротой и кровью, выплевывались черные сгустки, бывшие пеплом на вкус.
Когда спазм прекратился, женщина ещё несколько минут пыталась прийти в себя, выровнять дыхание и отогнать черноту, укутавшую глаза. Когда её взгляд прояснился, она обнаружила себя на той самой поляне, рядом с доисторическим жертвенным алтарем, где неподалеку ветер сдувал с земли беловатое напыление того, что осталось от цифенатры.
Иоко всё сидела на той же лавочке и с умиленной ухмылкой, бормоча себе что-то под нос, покрякивала, явно довольная своими мыслями. Дверь её дома распахнулась, и оттуда выглянула её старшая дочь, носившая под сердцем очередного внука или внучку.
Громко шаркая по земле слетающими с её ног тапками, она подошла к лавке и тяжело опустилась на неё. Приобняв мать, она подняла голову к небу, и лицо её озарила усталая улыбка:
- Приятно в кои-то веки снова колдовать, да?
Иоко крякнула и легонечко толкнула дочку в бок.
- Я не жалею что бросила академию, Туто. - Она подмигнула ей. - Будучи магистром, я бы никогда не смогла жить с твоим отцом и воспитывать своих красавец-дочерей и внучек. - Её взгляд чуточку потускнел. - И поверь мне, я надеюсь, что не доживу до того дня, когда будут обнаружены подлинные договора. И уж тем более, если эта помешанная монахиня обнаружит их: быть тогда войне.
Тутори нахмурила брови и с чуть округленными глазами искоса глянула на выпускающую из ноздрей клубы дыма мать.
- Ты думаешь, я не справлюсь с защитой храма, если тебя не станет?..
- Нет, что ты, малышка!
- Мне двадцать восемь лет...
- Малышка, - она словно на зло повторила это слово, - ты справишься, а критши, благословленные кровью Сайланте, поможет тебе. Ты... - Она крепко затянулась и порционно выпускала дым изо рта: ей безумно нравилось делать это. - Думаю, пора бы тебе узнать, что храм Го - всего лишь иллюзия.
- Это я и так знаю! - Тутори с самого детства не нравилось когда её мать говорила очевидные вещи.
- Дурочка... - Иоко говорила не совсем своим голосом, слишком уж он был мягкий и спокойный, совершенно непохожий на обыденный. - Весь храм Го, со всей его прекрасной архитектурой и историей, - иллюзия. - Она стала гладить дочь по засаленным волосам. - Здесь нет никаких договоров.
Тутори резво вырвалась из материнских объятий и глянула на неё, опешивши.
- О чем ты говоришь?! А на защиту чего было потрачено столько лет моей жизни?! Мама!
Иоко снова с грустью усмехнулась, неспособная объяснить дочери, что на защиту великой силы, которые несут за собой эти тайные, а, возможно, и вовсе несуществующие договора, требуется много усердий. Куда больше, чем просто спрятать их и охранять.
Старуха очень хотела уйти от ответа на этот вопрос, и тут, словно бы Боги услышали вой её мыслей, раздался громкий топот.