Освещенная лунами улица, три мертвеца, один из которых — член тайной полиции, которая тебя под землей найдет и даже не станет утруждаться выкапыванием… И три курсанта, которые хотели всего лишь выпить пива.
Вольф уже начал подумывать о том, чтобы сбежать из города. Из-под земли — пустяк, ты из отцовского замка попробуй достань…
— Ерунда, — сказал Ксавье, — это не полицейские.
— Ты уверен? — мгновенно успокоился Цайт, — Думаешь, подделка?
— Может и настоящий, — Ксавье подкинул значок на ладони, — да вот только он один на двоих. Я так полагаю, из тайной полиции — тот, которого мы приняли за Йохана.
Все трое посмотрели на покойника.
— Зачем они его убили? — поинтересовался не в меру любопытный Цайт.
— Возьми да спроси. Ксавье, что теперь с трупами делать будем?
Вопрос. Дома Ксавье и не задумался бы: закопали где-нибудь в горах или… Или, если бы мертвецы оказались незнакомыми, оттащили бы отцу, чтобы вместе понять, кто это такие, откуда взялись и что теперь делать.
Дома жизнь была опасной. Да и здесь, как оказалось, неспокойной…
Скрип шагов по снегу. Ксавье поднял руку вверх:
— Тихо. Сюда идут.
Из того самого узкого переулочка, откуда тащили убитого полицейского, слышались шаги, неуверенные, как будто шагавший был серьезно ранен.
Или смертельно пьян.
— Четыре, четыре, четыре поросенка… — затянул хриплую песню качающийся от стены к стене человек.
Голос был знакомый. Очень знакомый.
— Йохан? — первым сообразил Цайт.
Человек тут же сбросил притворное опьянение и поднял голову:
— Ребята? Что вы тут делаете? И зачем вы убили этих троих?
— Тебе бы в полиции служить. Прямо как на допросе… — начал было Цайт, но договорить ему не дали.
— Йохан! Медведь ты дикий! Куда ты пропал?! Что за холера?! — наперебой завопили Вольф и обычно спокойный Ксавье, обнимая приятеля.
Йохан отстранился, опустил голову, набычась, как будто собрался бодать товарищей:
— Мне было нужно выйти. Я захотел выйти. Мне просто понадобилось выйти, — бубнил он монотонно.
Ксавье и Вольф замолчали.
— Йохан, ты в порядке?
— Мне просто надо было выйти…
— Йохан?
— Я просто захотел выйти…
— Йохан!
Бормотание прекратилось. Йохан поднял голову, взгляд его прояснился:
— Ребята, — в голосе прозвучали умоляющие нотки, — Не спрашивайте меня. Просто не спрашивайте. Я вышел, немного прогулялся, потом… — он запнулся, — потом… Потом просто сидел и смотрел на реку.
— А сюда ты зачем пришел?
— Стреляли.
— Холера, а пьяным-то зачем притворился?
Йохан пожал плечами:
— Стреляли.
Вольф огляделся. Дома смотрели на них черными окнами, нигде не мелькал огонек свечи, нигде не горел свет. Но кто знает, сколько человек сейчас смотрят на них из-за штор.
— Нужно уходить, — высказал общее мнение Ксавье.
— А с трупами что делать? Бросать просто так — неправильно. Не по-человечески это.
— Вольф, мы даже вчетвером не стащим их.
— А на карете? — вдруг спросил Цайт, все это время стоявший поодаль и озиравшийся, как волк.
— На ка… — Ксавье замолчал и быстро огляделся.
В самом деле, по улице в их сторону медленно катилась карета. Четверка черных лошадей, на облучке — кучер.
— Герба нет, — чуть прищурился Вольф, когда карета проехала мимо одного из фонарных столбов, — Остановить. Погрузить. Отвезти.
— Отвезти куда? — Цайт опять начал бледнеть.
— Ну… А кто-нибудь знает, где штаб-квартира тайной полиции?
— Конечно, знает, — не выдержал Цайт, — Это же тайная полиция! Любой мальчишка на улицах покажет, где их тайная штаб-квартира! И маски они носят совсем не для того, чтобы никто не видел их лица, а просто так, мода сейчас такая… Вольф, никто даже не знает, кто ее глава! Говорят, даже король этого не знает.
— Захотят ли они, — Йохан смотрел на приближающуюся карету, — возить неизвестно куда три трупа?
Ксавье нагнулся и поднял лежавший на земле пистолет:
— Захотят.
Карета подъехала. Вольф шагнул было к ней, чтобы подхватить лошадей под уздцы, но тут кучер дернул поводья.
Из тут же распахнувшейся двери выскочил мужчина в черном пальто, с цилиндром на голове. Лет сорока, или чуть старше, грубое загорелое лицо, черные волосы, по-дворянски стянутые в хвост на затылке.
— Тайная полиция! — рявкнул он, взмахнув значком, — Что здесь происходит?!
Никто не успел ничего сказать, даже подумать ничего не успел. Грохнул выстрел и человек, роняя пистолет, осел на истоптанный снег с дырой во лбу.
Бах-Бах-Бах-Бах! Ксавье разрядил пистолет в карету, молниеносно подскочив к ней и распахнув дверцу. Мгновение ничего не происходило, потом наружу выпало человеческое тело, цилиндр прокатился полукругом.
— Нам конец… — хватаясь за голову, сел на снег Цайт.
— Во-первых, — Ксавье вместе с подскочившим Вольфом перевернули тела и обыскали их, — записная книжка, — он поднял вверх упомянутый предмет, с черной кожаной обложкой, с серебряной окантовкой, — не является значком тайной полиции. Значит, сей мертвый господин нам соврал. Во-вторых, тайная полиция всегда ходит в масках. В-третьих, тайные полицейские с фюнмаркским акцентом в Шнееланде не могут существовать. И в-четвертых, раз уж он ехал именно сюда, значит, скорее всего, он один из сообщников первых двух…
— Зачем ты начал стрелять? — Цайт держался за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, — Зачем? Зачем?
Спокойный как валун Йохан подошел к нервно переступающим лошадям и погладил их морды.
— На моей родине тот, кто задумывается над вопросом, стрелять или нет, долго не живет.
— Но здесь, чума тебе на голову, не твоя родина! Здесь тот, кто стреляет не задумываясь, оказывается на виселице!
— Дворян, — Вольф не обернулся, рассматривая шпагу убитого в карете, — не вешают.
— А меня — повесят!
— Может, — Йохан продолжал успокаивать лошадей, — узнаем, зачем они сюда ехали?
— У кого?! Этот мастер пистолетной стрельбы убил всех!
— Не всех.
Взгляды четверых обратились на сжавшегося в комочек кучера.
— Я не знаю! — вопил прижатый к земле кучер, — Я ничего не знаю!
На улице, где несколько минут назад застрелили несколько человек, было тихо и пустынно. Ни людей, ни карет, ни мертвых тел.
Тела были погружены в карету, которую Йохан завел в переулок неподалеку. Не ближайший, туда карета не влезала.
Тот факт, что полицейские предпочли охранять здание Брандской оперы или Мост четырех королей, не означал, что на выстрелы не появится еще кто-нибудь.
Ксавье взял в руки нож и наклонился над распростертым человеком.
— А знаешь ли ты, любезный, — вежливо поинтересовался он, — что такое «драккенский галстук»?
— Нет, — насторожился кучер.
— А я тебе расскажу. Чтобы надеть на человека драккенский галстук, — Ксавье аккуратно развязал клетчатый засаленный шарф на шее кучера, — ему разрезают горло и в получившееся отверстие вытаскивают язык, который аккуратно укладывают на рубашку.
Несколько секунд понадобилось кучеру, чтобы осознать то, что ему рассказали светским тоном, потом прибавить к рассказу нож в руках Ксавье и получить очень неприятный ответ.
— А знаешь ли ты, любезный друг, — обратился драккенский аристократ к бьющемуся в истерике кучеру, которого держали вместе уже Цайт и Вольф, — кто в Драккене носит такие галстуки?
— Ммм!!! — выпученные глаза, горевшие над зажавшей рот перчаткой Вольфа, говорили о том, что он таких подробностей драккенской моды не знает, знать не хочет, и очень боится, что его желание в расчет не примут.
— Их носят те, кто молчит, когда их спрашивают уважаемые люди. Поэтому даю тебе последний шанс рассказать все.
По знаку Ксавье Вольф отпустил рот кучера.
— Я ничего не знаю, — прохныкал тот.
— Не знаешь, так не знаешь, — дернул плечом Ксавье, — Слева направо или справа налево?
— Меня наняли! — возопил кучер, зажмурив глаза, — Наняли! Они сказали, что я должен буду забрать двух человек и одно тело, и отвезти куда скажут!