- Сафор, мне уже 44 года. Женский век короткий... Сколько мне осталось? Год, может быть, пять лет? А потом я превращусь в старуху. А ты так и останешься молодым, ты же дух. Ты что, будешь хотеть старуху?
Она отвернулась, теребя свое покрывало. Не хотела, чтобы он видел ее слезы.
- Посмотри на меня. Астинит.
Царица подняла на него взгляд.
- Я не просто хочу тебя. Я люблю тебя. Понимаешь?
- Я тоже, но это ничего не меняет.
- Черт побери! Женщина! А если бы я был человеком? Ты бы осталась со мной?!
Женщина грустно вздохнула:
- Если бы... Но это невозможно.
Не ничего невозможного для настоящего мужчины, даже если он дух (а возможно, тем более).
- Смотри на меня. Астинит. Смотри внимательно.
Сафор встал, выпрямился. Астинит поежилась, от торжественности его лица ей даже стало холодно. И тут прозвучали слова клятвы на древнем языке духов:
- Я, Сафор темный, носящий Имя Сумрак, по доброй воле отрекаюсь от своей Сущности, чтобы прожить остаток дней человеком.
Он взглянул на притихшую Астинит и добавил:
- Чтобы прожить отведенные мне дни в любви и согласии с этой женщиной.
Астинит ведь могла видеть истинную суть вещей. Она видела. На ее глазах сошла с Сафора его Сумрачная Сущность, и остался он перед ней просто человеком. Тем самым красивым седовласым мужчиной примерно пятидесяти лет.
- Теперь останешься со мной? - прозвучал вопрос, на который она от изумления не сразу ответила.
А Сафор ждал, каждая секунда ее промедления ранила его сердце. Наконец царица поднялась, встала рядом с ним, даже обошла кругом, проводя рукой по его груди. Спросила:
- Останусь ли я с тобой? С мужчиной, который меня удивил? С мужчиной, который ради меня отказался от бессмертия? Да.
Это простое тихое "Да"... Ключики к счастью навеки...
Как он хорошо понимал теперь Далиона, который вечно носился по пляжу со своей Талией и хохотал во все горло!
Когда он отсмеялся, успокоился и поставил Астинит не землю, нежно проведя по ее коротеньким курчавым волосам, то сказал:
- Это была невеликая жертва. Мы поженимся.
Она подкатила глаза, покачала головой и, расплывшись в глупой улыбке, кивнула. Подумать только, великая царица Астинит (почти что одной ногой в могиле), а чувствует себя как зеленая девчонка... Потом, как и любая женщина на ее месте, спросила:
- А где мы будем жить?
- А где бы ты хотела?
Она осмотрелась и проговорила:
- Здесь...
Сафор снова расхохотался:
- Так ты согласна стать женой простого рыбака?
- Всегда об этом мечтала, - глубоко вдохнув свежий соленый морской воздух, ответила царица.
***
В связи со счастливым устройством семейной жизни старейшины произошли автоматические изменения в иерархии всех духов. И, поскольку, Сафор был уже надолго потерян для общества, назначением нового старейшины вынужденно занимался Морфос. Оглядев всю толпу нервно дышащих духов, он насупился и заявил:
- Нириель.
И, во избежание выяснений и разборок, тут же скрылся. Древнейший был тот еще интриган, но в мальчишке водном не сомневался. Морфос скрылся, а Нириель-то остался. Вот к нему с расспросами и подступили:
- Это почему это ты?
- Ребята, наша страна как называется? Страна морского берега. И ключевое слово здесь "морского", - он назидательно поднял указательный палец, - Морского, значит водного. Я ясно изъясняюсь? Надеюсь, никто из вас не претендует на берег? Нет? Потому берег - вотчина древнейшего.
Духам из теперь уже его команды оставалось только почесать в затылках.
- Если вопросов нет, я попрошу приступить к исполнению своих обязанностей, - наставительно провещал Нириель, - У нас намечается новая коронация. да не такая тихая и домашняя, какая была у Его Величества Алексиора первого. Ээээ... Это будет большой праздник, гости съедутся со всего мира...
- Погоди, погоди...
- Чего гадить? Сами знаете, Его Величество Алексиор первый отрекся от престола в пользу Голена и Нильды, и в тот же день умчался в свое родовое герцогство. Так что нас ждет масса работы!
Древнейший, незримо наблюдавший за этим выступлением, проникся гордостью за водного и исчез с тихим смехом.
***
А в городе царила веселая суматоха. Портовая таверна была полна народу, впрочем, в последнее время так было всегда. Одуряюще пахло свежезажаренной рыбкой и теплым хлебом. Мальчишка разносчик сновал между столами, разнося заказы. Сегодня старая бессменная кухарка (а со смерти Пайкуса и владелица таверны), толстуха Дениза, сидела в зале за отдельным столиком и потягивала белое вино. Над ней подсмеивались завсегдатаи, нагло утверждая, что она просто не уместится на одном стуле. В долгу Дениза не оставалась, у нее для каждого найдется 'доброе' слово, но это не отменяло того факта, что сия почтенная дама восседала на специальном стуле. За соседним столиком три наглеца поспорили: двойной это стул или тройной. Вообще-то, он был тройной, но какого черта?!