– Домой пора, – качнула головой Фрея.
– Ты вольна приходить, когда захочешь. Ты же хозяйка.
– Эжени волноваться станет.
Подумав о девочке, блондинка вынырнула из воды и выбралась на берег, оставляя за собой мокрые следы на песке. Уже не такой горячий, он облепил ноги, пока Фрея выжимала волосы. Натан успел сходить за полотенцем. Набросил его на плечи девушки, прижался. И она неожиданно не стала отстраняться, а прильнула к парню, расслабившись в объятиях. Ещё один маленький шаг навстречу.
– Я хочу, чтобы мы остались здесь, – шепнул тень смерти, опаляя шею.
– Я тоже. Здесь очень хорошо. Но меня, правда, потеряют. Как-нибудь в другой раз? Заранее договоримся, и я всех предупрежу.
– Заранее не так интересно.
– Вот стану богиней, тогда сможешь меня забирать, когда заблагорассудится, – неожиданно легко пообещала Фрея.
Распрямилась, потрясла волосами, потом старательно стала выжимать их полотенцем. Платье надела прямо на мокрое белье, туфли взяла в руки. И уже собираясь переместиться домой, Фрея неожиданно остановилась:
– Постой-ка. Ты же хотел мне рассказать нечто интересное!
– Надо же, вспомнила, – усмехнулся Натан, вновь подходя к богине очень близко.
Он провёл рукой по волосам, убрал пряди за уши, наклонился, словно собираясь поцеловать в щеку, но неожиданно зашептал, обжигая дыханием. Сначала брови Фреи удивлённо взметнулись вверх, потом она начала улыбаться, а в конце и вовсе засмеялась в голос.
– И ты работаешь, да? – лукаво уточнила девушка, когда парень закончил говорить.
– Как видишь. И очень стараюсь.
– Тоже мне, нашёл приятное с полезным, – покачала она головой, вдруг приподнялась на цыпочки и чмокнула в щеку. Затем отбежала на несколько шагов, как шаловливая девчонка, ещё раз глянула на Натана, чуть склонив голову набок.
– Фрея!
– Да?
– Тебе ведь хорошо со мной? Неужели тот парень ещё лучше? – Натан спрашивал шутливо, подняв руки к небу, а потом разведя их, словно приглашал к себе в объятия. Не понимал он её, но злиться не мог.
– Не в том дело. Мир огромен, в нём очень много людей, а передо мной вечность. Как я надеюсь. Брендон хороший, он никогда меня не предаст, в его силе заложено защищать дитя стихий – меня. Он тоже старается сделать меня счастливой, заботится. И я встретила его первым. Пока мне с ним комфортно. Любовь, собственнические отношения, ревность – плодородная почва для конфликтов и обид. Зачем бросать в неё семя? Я не понимаю.
Натан помолчал. Фрея уже успела развернуться и собиралась уходить, как её вновь окликнули:
– А если я встану в очередь, ничего ведь страшного не произойдёт?
– Ну, стой, – рассмеялась она и взмахнула рукой с туфлями. – Пока, пока!
А потом шагнула и пропала, оказавшись в прихожей босая, с мокрыми волосами и влажным платьем, но со счастливой улыбкой. Эжени выбежала ей на встречу из кухни, не дав пробраться в комнату незамеченной.
– Я тебя уже потеряла, – сообщила девочка, с удивлением рассматривая чересчур довольную хозяйку. – Где гуляла?
– Большой секрет, – шепнула Фрея, отдавая зачем-то украденное у Натана полотенце. – Брендон ещё не пришёл?
– Он у себя, делает проект.
– Вот и хорошо. Про то, в каком виде я вернулась, лучше никому не говори, – подмигнула бывшая богиня своей тени и на цыпочках, стараясь не шуметь, стала пробираться в комнату. Странный день, такой бесшабашный и такой счастливый. Лишь бы его никто не испортил глупыми вопросами.
10
С тех пор, как Тьер стал королём богов, шумных сборищ и праздников на небесах стало гораздо меньше. Да и простых посиделок особо уже никто не устраивал. Продолжали поддерживать старые контакты, но вскользь.
Ремус волновался, решив нагрянуть в гости к давнему приятелю, которого он последний раз видел не один десяток лет назад. Тема щекотливая и опасная. И если бы речь не о шла о Леле, обаятельном и добродушном на первый взгляд боге любви, то и вовсе бы не сунулся. А так только запасся гостинцами и отправился наносить визит вежливости.
Лель во всех смыслах занимался любовью на небесах очень давно. Фрея даже говорила, что он старше неё. И для такого древнего бога проявлял удивительное постоянство во вкусах. По крайней мере, в сладостях, женщин он, кажется, перепробовал всех. А вот леденцы, какими его угощали в детстве родители, любить не переставал никогда. Вот и сейчас полураздетый бог любви, заметив у Ремуса заветный кулёк, проникся особо тёплым чувством: