Он вспомнил, что больше всего озадачивало его в гостях у Фреи, и решил разобраться с вопросом.
– Эжени! – крикнул парень. – А где у вас кола?
Вчера вор обыскал весь особняк, включая подвал и четвёртый мансардный этаж, где устроили прачечную. Но ни одного места, подходящего для хранения напитков, обязательных в каждой американской семье, не нашёл.
– Ты только у Фреи спросить не вздумай, – усмехнулась тень ветра, появляясь в дверях кухни. Спортивная сумка уже висела на плече, на указательном пальце крутился брелок с автомобильным ключом.
– А что? Ругаться станет? – Люк так удивился, что брови поползли наверх.
– Что ты. Просто часа на полтора затянет лекцию о вреде частого употребления подобных продуктов.
– Мы же бессмертные! – возмутился парень, опешив. С вегетарианцами он встречался, а вот с противниками колы ещё ни разу. И совершенно не знал, как себя с ними вести, только подозревал, что Фрея скопила куда больше аргументов «против», чем он сможет придумать до её прихода «за».
– Да. Поэтому, по словам Фреи, заработав язву желудка у тебя не получится избавиться от боли просто сдохнув.
Люк сглотнул. Задумался. Представил.
– А что тогда пить?
– Компот.
– Что?
– В графине на столе стоит, – рассмеялась Эжени. – Всё, я на занятия. Дом на тебе! Следи за Тией.
– Но есть же ещё Карина и Лонгвей?
– Следи, – таинственно обронила девочка, а потом резко развернулась и отправилась по делам.
***
Том учился с Эжени в одной школе, только на параллель старше. А вот танцами на льду занимался намного дольше, но с год назад у бывшей партнёрши возникли проблемы в семье, и она со спортом завязала. С тех пор Том пробовал кататься с парой девочек, но не сложилось. А вот с Эжени всё получилось само собой, как будто они ждали именно друг друга.
С тренировки они выходили возбуждённые и взбудораженные, так и не могли прекратить обсуждение предстоящего номера. Замерли возле самых дверей стадиона, оживлённо споря: Том, высокий и худой, временами качал головой, растрясая рыжую вихрастую причёску, а Эжени то и дело взмахивала руками. Они говорили и смеялись, всё оттягивая момент расставания – домой вместе ходить не удавалось: жили не по пути, да и партнёрша окончательно освоилась за рулём.
Улица, словно норовя прогнать, мешала их беседе прохладным ветром с побережья, шумом автомобилей на проезжей части и суетливой беготней прохожих. Но мальчик с девочкой не обращали ни на что внимания, лишь изредка отвлекаясь. Пусть неудобно, но расходиться не хотелось.
Когда в очередной раз стеклянные двери разъехались в сторону, и группа спортсменов неодобрительно глянула на застывшую в проходе парочку, обходя с разных сторон, Эжени решилась:
– Если не боишься женщины за рулём, могу подвезти.
– А тебя не потеряют? – с сомнением уточнил Том.
– Мы всё равно здесь стоим.
– И то верно, – согласился парень и направился к знакомому автомобилю первый.
Сигнализация приветливо пикнула, с разницей в долю секунды щёлкнули замки. Тень ветра привычно устроилась на водительском сидении, пристегнулась, пока Том осматривался в салоне.
– Я всё отца уговариваю мне автомобиль купить. Хоть старенький, ржавый, а он всё равно отказывается. Говорит, со старым я ещё не справлюсь, ему же чинить и придётся, а новую боится, что разобью. Иногда только даёт свою поводить.
– Движение у нас, конечно, сумасшедшее, – успевая отъехать от тротуара во время небольшого просвета в потоке машин, заметила девочка. – Я сама так ездить боялась! Пару раз чуть в аварию не попала, бросить хотела, а Фрея заставила учиться. Говорит, нечего сбегать при первых трудностях, так никогда ничему и не научусь иначе. Мол, фигурное же не бросала, если синяки появлялись? Да и Брендон основные ошибки объяснил. И вот до сих пор я даже кузов нигде не поцарапала!