Я вошел в довольно просто обставленную комнату. Но мне было не до разглядывания мебели, так как я увидел лежащего на полу человека. Это был знакомый мне брюнет с черными усиками. Он лежал в луже крови и не подавал признаков жизни.
Я с трудом поборол чувство страха и свое желание как можно скорее уйти из квартиры. Осмотревшись, я увидел стоявшую на столике возле тахты фотографию. Я знал, что рано или поздно тут появится милиция, поэтому, обойдя труп, я подошел к столику, вынул носовой платок и, обернув руку, взял рамку. Лицо, которое я увидел, было очень выразительным. Надо лбом вздымалась волна светлых волос, полные чувственные губы хитро улыбались.
Подцепив фотографию ногтем, я вытащил ее из рамки. При этом оторвался уголок, но в целом фотография не пострадала. С интересом я перевернул ее, ища подпись, надеясь, что найду там имя владелицы. К сожалению, оборотная сторона была пуста. Любой ценой я должен узнать ее имя. Может, здесь есть какой-нибудь конверт с обратным адресом или записки? Я начал поиски. Просмотрел гардероб, потом по очереди все находившиеся в комнате ящики. Единственной добычей, которую мне удалось получить, была цветная открытка, на ней пляж в Сопоте. На открытке всего несколько слов и под ними уже известное мне имя — Анка. Она писала Виктору Яхме: «Мне удалось достать комнату в «Белой чайке» — привет». И под этим дата: «19 июля с. г.»
Открытку и фотографию я аккуратно положил в бумажник. Погасил свет, пользуясь платком, закрыл одну и вторую дверь и быстро оказался в машине. Для одной ночи впечатлений было более чем достаточно. Вставляя ключ в замок своей квартиры, я услышал настойчивый телефонный звонок. Однако я не успел подойти к аппарату, звонки прекратились. Я посмотрел на часы. Было около трех, значит, это мог быть только Кароль, который этой ночью дежурил в редакции и, конечно, не думал считаться с тем, что я, возможно, сплю. Телефон зазвонил снова, когда я уже в пижаме вышел из ванной и собирался разложить постель на тахте.
Конечно, это был Кароль.
— Ну, чего? — набросился я не слишком вежливо, узнав его голос. Но это не помогло.
— Где тебя до сих пор носило?! — Кретин, у него еще были претензии! — Я звоню каждые полчаса, наверное, уже десятый раз.
— Странный вопрос. Я был там, куда ты меня послал.
— До сих пор?
— «До сих пор? До сих пор?» — передразнил я его. — И если б ты знал, в какую историю ты меня впутал, то разговаривал бы со мной стоя на коленях.
— И что, ты нашел ее?
— Что я нашел, это не по телефону. Сейчас я должен выспаться, приходи утром, поговорим.
— О каком сне ты говоришь! — решительно заявил Кароль. — Приготовь кофе, я буду у тебя через четверть часа!
Я уже понял, что о сне и думать нечего, и только заметил предостерегающе:
— Если приедешь хоть чуть позже, я спущу тебя с лестницы! — и положил трубку.
Упоминание о кофе смирило меня с мыслью, что я не скоро окажусь под одеялом. Был у меня и другой рецепт для улучшения самочувствия. Включив кофемолку, я вытащил бутылку водки и две рюмки.
Вода как раз закипала, когда раздался звонок в дверь.
— Ну, рассказывай, — крикнул Кароль с порога, стаскивая пальто и бросая его небрежно на тахту, — какие новости?
— Новостей предостаточно, только не те, которые меня интересовали. Я расскажу тебе все, но при условии, что ты никому ничего не скажешь. Дай слово!
— Ты что? — возмутился он. — По твоему вступлению вижу, что дело идет о сенсации! И я, журналист, должен дать тебе такую клятву?!
— Именно ты! Я знаю, с кем имею дело! Можешь выпить кофе и даже рюмку водки, а потом выкатывайся, вторую ты уже не получишь.
— Ого! Неужели это так серьезно?
— И даже очень.
— Ты все еще боишься вмешательства милиции?
— Теперь еще больше.
— Тем более не требуй от меня такого обещания. Я удивляюсь, как ты можешь на этом настаивать.
— Только без проповедей! — Я старался придерживаться принятой линии поведения. — Дело оказалось куда сложнее, и теперь я тем паче не хочу быть замешанным в него. Тереза никогда мне этого не простит.
— Я это слышу не впервой. — Он одним глотком выпил водку и отставил рюмку. — Ты хотя бы знаешь фамилию девушки? Знаешь, где ее искать? Для меня это более важно, чем ты думаешь.
— Не знаю ни того, ни другого. У меня есть след, и я надеюсь, что ее заполучу. Интересно, чего это тебя так интересует? Неужели мучают угрызения совести?
Он махнул рукой:
— Конечно, мне неприятно, что я впутал тебя в историю, но у меня нет намерения посыпать себе голову пеплом. Просто она меня очень заинтересовала. Я не могу ее забыть. До чего же она хороша!