— Вы уже, наверное, знаете ход событий, которые происходили в ваше отсутствие. Я пришел, чтобы записать показания Анки Эльмер. Лучше это сделать здесь, вызывать в управление, пожалуй, не стоит. Правда, есть еще и другая причина, почему я пришел сюда, но о ней позже. Где бы нам разместиться, чтобы я мог составить протокол?
— Быть может, вы пройдете в спальню? — предложила Тереза. — Там есть столик, ну и стулья найдем.
Пока Анка давала показания, Тереза приготовила всем кофе и подключилась к нашему с Каролем разговору. Объектом ее исследования стал Кароль. Она принялась буквально выворачивать его наизнанку, задавала массу вопросов, пуская в ход всю свою женскую хитрость; ей, пожалуй, мог позавидовать любой следователь.
Она сличала мою версию с версией Кароля и пыталась нащупать, есть ли между нами сговор. Кароль быстро сориентировался, в чем дело, и нашел самый правильный путь, принялся пространно все объяснять, стараясь быть предельно откровенным; в результате Тереза, кажется, поверила в честность наших слов.
Наконец и тот официальный разговор закончился, в дверях показалась Анка, а за ней поручик Герсон. Анка несла пустые чашки. Обе женщины ушли на кухню, а поручик открыл свой портфель и обратился ко мне:
— А теперь перейдем к той второй причине, по поводу которой я пришел сюда. В своих показаниях вы не раз упоминали о мужчине, плечи и руки которого вы видели через окно в бараке. У меня здесь несколько снимков мужских рук. Вы бы не посмотрели их?
Сказав это, он разложил на столе шесть снимков. Склонившись, я внимательно рассматривал их. Передо мной были мужские руки в различных положениях, руки пожилых мужчин. Один из снимков решительным жестом я отложил в сторону.
— Вот они, — засвидетельствовал я без колебаний.
— Я вас прошу еще раз внимательно посмотреть, у вас нет сомнений?
Я по-прежнему был уверен в точности своего выбора. На других снимках руки были более морщинистые или менее, иная форма пальцев, а на той фотографии, которую я отложил, сняты именно те руки, которые и по сей день стоят у меня перед глазами. Белая, довольно узкая кисть, покрытая веснушками, с длинными костлявыми пальцами.
— У меня нет никаких сомнений, — уверенно подтвердил я.
Герсон перевернул снимок, на обратной стороне я увидел надпись, но прочесть не успел.
— Значит, точно? — еще раз спросил он, и это уже вывело меня из равновесия.
— Уважаемый поручик, — раздраженно начал я, — вы имеете дело с художником, в моей профессии главное — наблюдательность, как, собственно, и в вашей.
— Прекрасно. — И поручик, загнув уголок указанного мной снимка, сгреб их все вместе и сунул в портфель.
— Теперь я попрошу Анку Эльмер тоже помочь мне, только несколько в иной области. У меня с собой магнитофон и пленка с записью нескольких голосов. Мне бы хотелось знать, есть ли среди них голос того человека, с которым вы разговаривали? — обратился он к Анке, которая вместе с Терезой вошла в комнату.
Поручик поставил магнитофон на стол и включил его. Раздались слова:
«…в один из дней он позвонил мне рано утром и назвал эту фамилию, я сразу понял, кто это. Назначил ему встречу в кафе…»
— Нет, это не его голос… — прервала поток слов Анка.
Герсон поставил другую пленку, и мы услышали:
«Он утверждал, что хотел включить лампу на письменном столе и при этом подвинул стул. Но в комнате было светло от люстры под потолком».
Анка опять отрицательно покачала головой, раздался третий голос:
«…о каких-то там мелочах. Такие детали мгновенно вылетают из головы…»
При звуке этого голоса, скрипучего, с одышкой, Анка замерла и тут же воскликнула:
— Это голос того человека! Это он!
— Вы уверены? — Герсон все подвергал сомнению.
— Я уверена!
Поручик спрятал магнитофон и заявил, не скрывая удовлетворения:
— Вот и решили!
— А руки, на снимок которых я указал, принадлежат тому же человеку? — не сдержал я своего любопытства.
Он кивнул.
— Да. Такое совпадение дает основание считать ваши свидетельства достоверными. Для следствия это весьма ценно.
— Для обвинительного акта достаточно?
— Увы, не совсем. Но благодаря этому нам не надо будет предпринимать никаких дополнительных и ненужных усилий, мы теперь сможем сконцентрировать внимание на одном человеке. Во всяком случае, почти на одном. А теперь, — сменил он тему, — приступим к нашей последней задаче, какую мне поручено решить: как нам незаметно вывести отсюда Анку Эльмер. В этом доме только один вход? — обратился он к Терезе.